ИТОГИ НЕДЕЛИ: Приватизация госкомпаний, эффективность особых экономических зон, туристы из КНР

Максим Морозов: Эльвира Набиуллина поддержала идею выхода госкомпаний на фондовый рынок. При каких условиях этот механизм будет эффективным?

Виктория Нестерова:Во всех процессах нужно понимать – какая цель? Если нужно выводить государственные компании на фондовый рынок потому что, как говорит Набиуллина, у нас очень мало эмитентов и очень мало торгующихся акций на рынке, и нововведение необходимо для того, чтобы оживить этот рынок — это одна история. Но это история не про развитие, не про увеличение ВВП, не про увеличение доходов населения. Это просто какая-то математика, которая позволит улучшиться каким-то показателям, не более того. Госкорпорациям тоже нет необходимости привлекать внешние инвестиции в виде продажи части акций. Государственные корпорации прекрасно финансируются государством, и у них нет потребности в дополнительном финансировании. Даже если эта потребность есть, она финансируется за счёт специальных программ, субсидий, планов развития и так далее. Кроме того, выход на рынок подразумевает открытую, понятную дивидендную политику, открытые прозрачные финансовые показатели деятельности компании.

Я думаю, что можно на пальцах одной руки посчитать государственные корпорации, которые сегодня готовы перейти к открытой демонстрации своих показателей.

Максим Морозов: Кстати, Виктория, ранее Набиуллина в Госдуме говорила о том, что рынок облигаций надо сделать доступнее для средних и малых компаний. Готов ли частный бизнес выходить на этот рынок для получения финансирования?

Виктория Нестерова:Для того чтобы частному бизнесу выходить на этот рынок, есть огромный перечень обязательных условий, которым компания должна соответствовать, чтобы выйти на этот рынок. У нас не так много предприятий малого и среднего бизнеса соответствует этим показателям. Вы сначала измените показатели, либо сделайте для малого и среднего бизнеса какие-то условия, какую-то отдельную биржу для них, измените какие-то требования.

Максим Морозов: Продолжаем разговор о различных инструментах поддержки бизнеса, например, особые экономические зоны. Инвестиции резидентов особой экономической зоны «Санкт-Петербург» с начала года выросли на 25% до 3 миллиардов рублей. Но такие зоны, честно говоря, больше похожи на своего рода «заповедник».

Виктория Нестерова:Максим, как я люблю с вами вести диалог. Вы всегда найдёте точное определение. «Заповедник» — не то слово.

Мы очень рады, что за первый квартал 2023 года объёмы инвестиций особой экономической зоны увеличились. Создали 161 рабочее место! Главные двигатели нашей особой экономической зоны — это компании Biocad и «Газпромнефть – Промышленные инновации». Собственно говоря, дальше можно ничего не обсуждать.

Особая экономически зона позволяет минимизировать в первую очередь затраты по налогообложению: налог на имущество, транспортный налог. Что самое главное — снижается налог на прибыль. Ещё важно, что в некоторых экономических зонах полностью отсутствуют ввозные таможенные пошлины на оборудование, и не уплачивается НДС, когда ты ввозишь оборудование на территорию России из другой страны. Грубо говоря, это суперльготные условия с точки зрения налогообложения и затрат для компаний, которые являются резидентами особой экономической зоны. Конечно, нахождение там любой дочки Газпрома говорит о том, что компании, которые являются резидентами, просто имеют более выгодные условия по налогообложению. Я думаю, если бы Газпром платил налоги, не будучи резидентом особой экономической зоны, а зарегистрировавшись в любом районе, то город от этого выиграл бы больше. А в особую экономическую зону, как в принципе изначально в 2005 году и было всё это задумано, привлекать инновационные компании, развивающиеся компании, IT-компании, те отрасли, которых не существует в регионе. Уж явно не дочки наших глобальных около государственных корпораций!

Максим Морозов: Виктория, каким должен быть порог входа в особую зону? Поскольку одна из основных проблем Петербурга заключается в том, что инвесторы нередко уходят в Ленобласть, где им комфортнее.

Виктория Нестерова:Есть разные отрасли, для которых есть разные входы. Чем более регион заинтересован в какой-то отрасли, тем меньше вход.

Я была в особой экономической зоне в Иваново. Там говорят, что «текстильного производства нам достаточно, нам нужна металлообработка, нужна химическая промышленность». Для этих отраслей у них пониженные точки входа.

Но я хочу сказать, что даже в нашем регионе 120 миллионов инвестиций, причём 30 миллионов нужно инвестировать в первые три года — это для любого среднего или маломальского промышленного предприятия нормальная точка входа. Вопрос в том, что нет возможности туда войти.

Максим Морозов: Наконец, последняя, духоподъёмная тема. Туристы из Китая постепенно возвращаются в Петербург. В целом, по данным Смольного, если сравнивать с допандемийным уровнем, турпоток восстановился на 77%. От каких условий будут зависеть темпы восстановления турпотока?

Виктория Нестерова:Мы сейчас понимаем, что кроме туристов из Китая нам ждать особо некого. Поэтому нужен внутренний туризм. У нас прекрасный город, у нас самый лучший город на всей Земле, куда можно возвращаться много раз. Но белые ночи и «Алые паруса» — это недостаточное количество событий для того, чтобы люди из регионов каждый год возвращались и приезжали. Нашему городу недостаточно событийного туризма. У нас нет фестивалей джаза, рока… Я сама выступала с инициативой: почему в Вену приезжают на рождественские балы?

Почему нам не сделать петербургские императорские рождественские балы и привлекать в наш регион абсолютно не в туристический сезон людей на такие прекрасные события? У нас столько дворцов в городе, где можно было бы сделать прекрасные рождественские фестивали!

Можно было бы что-то сделать для молодёжи: киберспорт, фестивали короткометражек и чего угодно. У нас недостаточно событий федерального уровня для развития событийного туризма. Я вижу у нас корюшку, белые ночи и «Алые паруса». Пока все мероприятия на этом и закончились.

Максим Морозов: И, кстати, ещё важно равномерно распределять программу событий по году, чтобы не привязывать все к тёплому времени.