Глава Аларм-Моторс планирует оснастить дилерские центры в Петербурге зарядками для электрокаров

Максим Морозов: Роман, здравствуйте!

Роман Слуцкий: Здравствуйте, Максим!

Максим Морозов: Сила рекламы. У меня до сих пор сидит в голове: если «Аларм-Моторс» — то Ford. Приятный женский голос в рекламных роликах. Почему, на ваш взгляд, Ford закрылся во Всеволожске? Что произошло? Есть мнение, что маркетологи Hyundai Solaris оказались проворнее, чем маркетологи Ford Focus.

О «ЗАЗНАЙСТВЕ» МАРКЕТОЛОГОВ И ТРАНСФОРМАЦИИ БИЗНЕСА

Роман Слуцкий: В общем, я мог бы поддержать это мнение. Дело в том, что Ford свернул направление деятельности по легковым автомобилям в России. В принципе, всё, кроме Ford Transit, исчезло с рынка. Ford Focus, по-моему, в течение семи или восьми лет был бестселлером российского рынка среди иномарок. Мне кажется, что проблема маркетинговая. Компания недооценила своих конкурентов. На рынок активно продвигались корейские автопроизводители, которые предлагали достаточно хороший продукт. Да, он был в тот момент не столь совершенен, как сейчас, но этот продукт, с точки зрения клиента, уже попадал в корзину для сравнения. По-моему, в 2007 году компания не смогла адекватно оценить свой продукт по сравнению с конкурентами. Мы говорили представителям компании Ford очень простые вещи: «Ребята, вы сравниваете Ford с Toyota и Mazda, с ведущими производителями, известными и статусными. Давайте будем сравнивать с Hyundai и KIA». Они говорили: «Нет, это другие машины, которые не попадают в фокус внимания покупателя, который рассматривает Ford».

Максим Морозов: «Мы на ступеньку выше».

Роман Слуцкий: Да. К сожалению, так бывает, когда ты зазнаёшься.

Максим Морозов: Как вам в связи с этим пришлось трансформировать бизнес-модель, ведь вы делали акцент на Ford?

Роман Слуцкий: В какой-то момент нам пришлось не просто. Мы, к слову, и на сегодняшний день последние два года являлись лидерами продаж коммерческих автомобилей Ford в России. Но, конечно, уход с рынка легковых автомобилей Ford был достаточно болезненным ударом. Благо произошло это в тот момент, когда компания была уже достаточно сильна, известна, и репутация нас поддерживала со всех сторон. Нам удалось заместить площадки, которые прежде были заняты Ford, новыми проектами, сохранив при этом коллективы, включая отделы продаж и руководителей.

Максим Морозов: Из кого вы выбирали, чем замешать? Была дискуссия?

Роман Слуцкий: У меня в бизнесе всегда есть дискуссия. Я стараюсь всегда дать каждому возможность высказаться. Я считаю, что моя роль — это принятие решения. До момента, пока решение принято, я должен услышать разные мнения. Для меня самый плохой работник или топ-менеджер — это человек, который мне будет говорить: «Да, Роман Саныч».

Я считаю, что моя роль — это принятие решения. До момента, пока решение принято, я должен услышать разные мнения. Для меня самый плохой работник или топ-менеджер — это человек, который мне будет говорить: «Да, Роман Саныч».

Максим Морозов: Всё-таки, из кого вы выбирали замену Ford?

Роман Слуцкий: В тот момент у нас было три локации легкового Ford. Из них мы сохранили дилерский центр на Коломяжском в качестве основного центра по работе с коммерческим транспортом Ford. На одном из наших центров мы запустили HAVAL, это бренд, который уже три года назад, с моей точки зрения и с точки зрения команды, представлял достаточно интересную перспективу, уже тогда существовал завод в Тульской области, уже тогда всё шло к тому, что будет подписан специнвестконтракт с правительством.

Максим Морозов: СПИК.

Роман Слуцкий: Да. Поэтому мы…

Максим Морозов: Сделали ставку на китайцев.

Роман Слуцкий: В тот момент мы сделали ставку на HAVAL. Действительную, я очень рад, что мы вовремя его разглядели. Может быть, ничего не бывает просто так. Легковой Ford ушёл, но на его место в нашем портфеле встали HAVAL, Hyundai на Выборгском шоссе (это был крупнейший центр Ford в Петербурге), Suzuki, Peugeot, УАЗ. Всё это, в принципе, благодаря тому, что Ford ушёл. Мне кажется, что ошибка – недооценка конкурентов, маркетинговая ошибка – шла дальше.

Ford делал прекрасные машины, но они были избыточными, с точки зрения технологии и качества, на своём уровне ценообразования.

Максим Морозов: Получается, они оказались заложниками своих инженеров?

Роман Слуцкий: На мой взгляд, да. По-моему, компанией должны руководить маркетологи, а не инженеры. Бизнес — это, прежде всего, маркетинг.

Максим Морозов: 1994 год, вы заканчиваете Политех. Что было в 1994 году? Нарисуем объёмную картинку. Первая Госдума, началась Первая чеченская война, 11 октября произошёл обвал рубля, знаменитый «чёрный вторник», началась продажа акций «МММ», зарегистрирован домен «.ru», в Петербурге состоялись третьи Игры доброй воли – международные соревнования, 24 вида спорта! Чем вам запомнился 1994 год? Вы – выпускник Политеха?

О ТОМ, КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ…

Роман Слуцкий: Политех я закончил несколько позже. В 1991 году после английской школы я поступил на ФизМех. В моей группе были ребята только из 239 школы. Мне было очень тяжело. То, что я проходил в первом семестре, ребята проходили еще в школе. Первые два-три месяца мне пришлось попахать. Было очень интересно. Родители справедливо считали, что школа даёт хороший язык, действительно школа поставила мне английский язык. У меня всё было хорошо с математикой, дальше мальчику надо было развивать логику. В любом случае, так или иначе, математика и физика — это то, что в жизни приходится просто для того, чтобы в мозг работал более стройно.

Максим Морозов: Как говорил Ломоносов: «Математика ум в порядок приводит». Кем на момент вашего поступления в вуз были родители, чем они занимались?

Роман Слуцкий: Родители — инженеры-снабженцы, а вообще, тоже закончили Политех. В начале девяностых папа начал свой бизнес. «Аларм», как компания, зарегистрирован, насколько я помню, в 1991 году.

Максим Морозов: Компания – ровесница новой России.

Роман Слуцкий: Да. Папа человек чрезвычайно предприимчивый. Недаром, слово «предприниматель» и «предприимчивый» человек имеют один и тот же корень.

Папа предприимчивый, активный и амбициозный. Конечно, для меня он в бизнесе очень долго был главным примером того, каким нужно быть предпринимателем.

Максим Морозов: Как родилось название «Аларм»?

Роман Слуцкий: Тот «Аларм» – это уже история.

«Аларм» была крупнейшей в городе сетью по установке охранных систем для автомобилей.

В тот момент был больший спрос на безопасность автомобиля. Действительно, бесчинствовала преступность, были угоны, с которыми якобы боролись. Папа боролся по-своему. Он увидел, что в американских фильмах кнопочкой можно поставить машину на безопасность и не нужно магнитиком проводить по стёклышку. На радиочастоте – красиво, эффектно и модно. Мне кажется, отец тогда разглядел это и смог создать целую сетку сервисных центров по городу, где обслуживали автомобили по части безопасности. Впоследствии добавился еще целый спектр услуг: ставили музыку, акустику и так далее. Папа — человек-маркетинг.

Максим Морозов: Советский человек. Он в 1991 году осознавал силу маркетинга?

Роман Слуцкий: Да.

Максим Морозов: 1991 год. Какой маркетинг в голове у советского человека? Кооперативному движению только четыре-пять лет.

Роман Слуцкий:

Предпринимательство — это всё-таки то, чему не учат. Все, кто учат, на мой взгляд, — это профанация. Можно научить многому: управлению, менеджменту, инвестициям. Но предприниматель…

Максим Морозов: Семьдесят лет это вытравливали, откуда это у вас в семье?

Роман Слуцкий: Не знаю, наверное, еврейские корни.

Максим Морозов: Удобное объяснение! Итак, вы заканчивайте вуз, и у вас развилка. Что делать дальше?

Роман Слуцкий: 1994 год — это год, когда я перевелся с ФизМеха на экономику и управление производством в том же Политехе и год, когда я начал свои первые предпринимательские опыты. Я занимался расселением нескольких коммуналок. Пришел в агентство, там я познакомился с людьми, с которыми меня потом связывало 20-30 лет совместных бизнес-проектов или дружбы. И через неделю я решил, что я могу сам это делать.

Максим Морозов: Студент Слуцкий?

Роман Слуцкий: Студент Слуцкий. Да, все было просто, это называлось агентство недвижимости Recom – Real estate company. По большому счету, оно расселяло несколько коммуналок. Моим основным местом стала Адмиралтейская набережная. Там всего три дома, и я посчитал, что надо фокусироваться на чем-то одном. У меня к 1994 году благодаря родителям была первая квартира, благодаря успешной сделке эту квартиру удалось разменять на приятный апарт на улице Таврической. То есть в мои 20 лет так сложилось, что был первый бизнес-опыт.

Максим Морозов: Таврическая — символическая улица для девяностых.

Роман Слуцкий: Да, хорошая улица. Я, в общем-то, вырос на Таврической, основную часть детства я прожил там, напротив водонапорной башни. Что стало в 1994 году? Я подошел к очередной, наверное, одной из первых развязок в жизни: когда ты должен понять – направо или налево.

Максим Морозов: С первой сделки сколько вы заработали?

Роман Слуцкий: 20 тысяч долларов.

Максим Морозов: На то время, что можно было купить?

Роман Слуцкий: Можно было доплатить от однокомнатной квартиры на Турку до хороших апартаментов на улице Таврической.

Максим Морозов: А если в автомобилях?

Роман Слуцкий: Не припомню. Автомобиль у меня был. Он был первый. Я его не покупал, мне он достался от отца, это была пятёрка.

 

Максим Морозов: Классика.

Роман Слуцкий: Классика. Можно было остаться здесь. Мне показалось, что если ничего не предпринять, не заставить себя снова испытать неудобства, не вывести себя из положения комфорта, то слишком понятный сценарий, плюс к тому, ещё и с учетом моего возраста, амбиций и дерзости – непонятно, не убьют ли меня.

Максим Морозов: При расселении очередной коммуналки?

Роман Слуцкий: Да. Можно было попасть в переделку. Любая бизнес-сделка, отрасль была максимально криминализирована.

Максим Морозов: Насколько рискованно в то время было заниматься расселением, на вас кто-нибудь смотрел косо?

Роман Слуцкий: Я не знаю. Просто, к сожалению, существовали «чёрные риэлторы», существовали слишком сговорчивые нотариусы. Конечно, в тот момент это был не цивилизованный рынок.

Максим Морозов: Вас это оттолкнуло?

Роман Слуцкий: Нет, просто мне стало понятно, что дальше можно расти, купить новую машину, улучшить квартиру, работать на рынке недвижимости, доучиться. Но как-то слишком комфортно. В то время мне предложили уехать в Австрию по программе обмена.

…мне стало понятно, что дальше можно расти, купить новую машину, улучшить квартиру, работать на рынке недвижимости, доучиться. Но как-то слишком комфортно. В то время мне предложили уехать в Австрию по программе обмена.

ОБ АВСТРИЙСКОЙ СТОРОНЕ НА ЧУЖОЙ ПЛАНЕТЕ

Максим Морозов: Город Грац.

Роман Слуцкий: Город Грац.

Максим Морозов: Неподалеку от которого родился Арнольд Шварценеггер.

Роман Слуцкий: Да, я даже ходил в спортзал, в котором он занимался. Этот план возник тоже по линии родителей. Они спросили: «Ты не хочешь?» Но у меня же юность, Игры доброй воли, девушки, друзья, огромные компании. Это молодёжный тусень-мусень. Его тяжело лишаться, но он очень отвлекает. Если человек хочет развиваться, то никак. Пришло предложение, что можно поехать в Австрию и учиться в университете города Граца на факультете экономики и управления производством.

Максим Морозов: Если не ошибаюсь, там располагается штаб-квартира машиностроительного концерна Andritz.

Роман Слуцкий: Да, там же, недалеко, в Штирии находится завод Puch, который производит Gelandewagen.

Максим Морозов: Для русского, в недавнем прошлом советского, парня, какие вызовы стояли в Австрии?

Роман Слуцкий: Основные мои вызовы были внутри, потому что я не знал немецкий язык. Да, я успел за два-три месяца перед отъездом его хорошенько подучить. Но основной мой вызов состоял в том, чтобы там встать на ноги.

Первый год с точки зрения бытовых условий был очень скромным и тяжелым, аскетичным. Я практически полностью посвятил себя работе. Основной упор в первое время, конечно, был на язык.

Спустя восемь-девять месяцев, в течение первого и второго семестров, помню, что приехав туда в октябре, в июне я сдавал европейское торгово-экономическое право на немецком языке. Очень важно понять, что нет ничего невозможного.

Максим Морозов: Культурный шок какой-нибудь был для парня, который вчера ещё жил в советском Союзе, а сейчас он в старой доброй Европе?

Роман Слуцкий: Нет, шока не было. Всё-таки я жил в семье и в кругу людей, которые уже к 1994 году много где бывали. Я много чего слышал, и, если говорить всерьёз, я в Советском Союзе был школьником. Сказать, что я советский человек, наверное, все-таки нельзя. Мое становление происходило как раз, когда началась Перестройка.

Максим Морозов: В открытых источниках сухо говорится, что в 1996 году вы включились в семейный бизнес, организовав в структуре «Аларм – Санкт-Петербург» компанию CleanCom – сеть автомоек.

Роман Слуцкий: Почти правда. В 1996 году, проведя два года в Австрии, я столкнулся с интереснейшим преподавателем. Это был предмет «инвестиции», он приходил проводить практические занятия и работал в области экономики и финансов завода Puch. Тогда это был один из самых важных предметов и людей, с которыми я взаимодействовал, и сформулировал несколько проектов. Одним из проектов на тот момент была сеть пивных Gösser, я хотел сделать её в Питере. Я был хорошо знаком с пивом Gösser.

Максим Морозов: Какая концепция заведения: крафтовое пиво, своя пивоварня – на чём акцент?

Роман Слуцкий:

Я видел это как свою связь, которую я мог в тот момент найти с производителем в Австрии, именно австрийский паб. Это культура мне казалась вполне тиражируемой в Петербурге девяностых. Это был один проект. Второй проект пришёл, кстати, чуть позже, но его удалось удачно приземлить. Это был проект по развитию сети автомоек в Петербурге.

Я приехал из Австрии с двумя моечными аппаратами высоко давления на руках. Это было в летние каникулы. В 1996 году мне удалось позвать под знамёна нескольких людей, которых я знал ещё с бизнеса по недвижимости, и вместе с ними в кратчайшие сроки, не без папиной, конечно, поддержки за три-четыре месяца мы открыли четыре-пять моек. Это и стало началом бизнеса CleanCom. Далее он развивался.

Максим Морозов: Они были связаны напрямую с семейным бизнесом?

Роман Слуцкий: Наш офис был рядом, мы его практически временно заимствовали. Это был офис компании.

Максим Морозов: У отца на тот момент, что было основным бизнесом?

Роман Слуцкий: Была достаточно крупная, устойчивая, разветвлённая по всем районам Петербурга сеть сервисных центров: охрана автомобиля и аудиотехника.

Максим Морозов: Получается, что вы всей семьёй подбирались к автомобилям? Еще было собственно автомобильного бизнеса, но было всё вокруг: помыть, обезопасить.

Роман Слуцкий: Да. Так и иначе, у «Аларма», у компании, которая была основана и руководилась моим папой, в тот момент уже была репутация, контакты с администрациями, мы могли договориться об аренде земельного участка под строительство. Была клиентская база. Мы могли прийти на станцию техобслуживания, арендовать место. Мы были уже не ноу-неймы, хотя мы только что возникли, но если нас рекомендовал достаточно авторитетный в Петербурге человек, это уже о чём-то говорило. Изначально это было обособленный бизнес.

Максим Морозов: Про 1996 не могу не спросить, с криминалом приходилось сталкиваться? Ведь у вас понятный бизнес, есть куда прийти и что отнять, что попросить, что крышевать. Сталкивались?

Роман Слуцкий: Мы не сталкивались. Я имею в виду, лично мне не приходилось ни разу проходить то, что называлось разборками. Нет. Наверное, в тот момент у папы была хорошая и крепкая репутация, и то, что мне казалось, обособленным, стороннему глазу казалось, что это всё равно одна семья, и они друг другу придут на помощь. Наверное, справедливо казалось.

Максим Морозов: Про семейный бизнес хотел спросить. Сегодняшние всевозможные исследования дают примерно такую картину: только каждый девятый российский бизнесмен предполагает передать бизнес по наследству своим детям. В Европе — 39-40% готовы передать по наследству. В России основная идея — либо продать и всем вместе уехать, либо самому развивать до победного конца. В чём феномен вашего семейного бизнеса? На чём он строится? Это доверительные отношения, это стратегия, которую вы вместе согласовываете?

О СЕМЕЙНОМ БИЗНЕСЕ И БИЗНЕС-ПАРТНЕРСТВЕ

Роман Слуцкий: Сегодня наш бизнес уже нельзя называть семейным в виду того, что несколько лет назад мы заключили семейную сделку, и я выкупил родителей бизнес.

В общем и целом, быть бизнес-партнерами — всегда вещь не простая. В какие-то моменты интересы могут расходиться, и очень сложно находить компромисс.

Максим Морозов: Внутри семьи?

Роман Слуцкий: Даже внутри семьи.

Максим Морозов: В чём сложность работы, когда у тебя партнёр – это твой отец или мать с которыми ты вместе ужинаешь?

Роман Слуцкий:

Я бы сказал, что основной риск всё-таки находится в зоне того, что мы взрослеем, и в какой-то момент мы находимся на очень разных жизненных циклах. Есть склонность к риску, иногда она исчезает.

Это нормально, если ты прожил всю жизнь, крутясь и рискуя, что в какой-то момент ты перестаёшь быть склонен к тому или иному риску. Наш бизнес был совсем не сладким и остаётся таковым, это тяжёлый хлеб.

Максим Морозов: Когда появился «Аларм-Моторс», это был какой год?

Роман Слуцкий: 2003 год. Но фактически исток, наверное, раньше, в 1998 году. Мы папой и мамой объединили все бизнесы, которые были у нас под управлением.

Максим Морозов: Напомним, 1998 год был кризисным.

Роман Слуцкий: Сложный был год. Мы отформатировали сервисный центр, в котором появился весь ассортимент наших услуг.

Максим Морозов: Такая экосистема.

Роман Слуцкий: Да. Таких центров, если память мне не изменяет, у нас было около шести-семи по всему городу, это происходило как раз в период с 1998 по 2002 год.

Максим Морозов: В этой группе компании как разделялись зоны ответственности и полномочия? Кто за что отвечал, пока это был в полном смысле семейный бизнес.

Роман Слуцкий: Уже в тот момент, начиная с 1998 года, у меня были основные операционные процессы. Стратегия лежала всё-таки на наших общих решениях, сначала даже в большей степени на папе, потом уже на нас вместе.

Максим Морозов: Почему сравнительно слабо развит семейный бизнес в России, и как стимулировать его развитие?

Роман Слуцкий: Сложно сказать. Сейчас вообще одним из двигателей становится работа в одно лицо, самозанятость. Это тоже своего рода бизнес.

Мне кажется, что надо стимулировать развитие человеческого потенциала, Это, в первую очередь, наверное, образование и семейные ценности. По-моему, надо родиться предпринимателем. Это творческая профессия.

Максим Морозов: На которую не учат, нет такой профессии в дипломе – «предприниматель».

Роман Слуцкий: Нет. Это как художник. Можно научиться рисовать, но ты не научишься творить. Либо у тебя это есть, либо нет.

Максим Морозов: Каким вы видите развитие своего бизнеса? Когда-нибудь захочется уйти на покой, что называется. Передадите по наследству, отдадите в управление? Наверняка задаётесь таким вопросом.

О РАЗВИТИИ БИЗНЕСА И СЫНОВЬЯХ

Роман Слуцкий: Конечно, задаюсь. Это сложная ситуация. Я считаю, что покуда ты как владелец или основной партнёр, или управляющий и можешь формировать дополнительную стоимость для того контура, которым ты владеешь и управляешь, нужно быть с бизнесом.

Максим Морозов: Пока ты полезен бизнесу.

Роман Слуцкий: Пока ты полезен. Очень важно не стать тормозом.

Максим Морозов: Просто бенефициаром.

Роман Слуцкий: Я воспринимаю бизнес как ребёнка. Я имею в виду, что ребёнком он был, когда родился, а сейчас это уже вполне взрослая система, которая, может быть, находится даже на более зрелом уровне, чем я, как человек и как предприниматель.

Максим Морозов: То есть бизнес перерос вас?

Роман Слуцкий: Может и такое происходить, это нормально.

Максим Морозов: Всё равно, вы же, как бизнесмен, просчитываете на несколько шагов вперед. Вам какая модель будущего бизнеса более понятная, комфортная, безопасная – когда вы отходите от дел? Ведь может банально надоесть.

Роман Слуцкий: Мне кажется, что ещё лет десять у меня наверняка есть для того, чтобы ответить на этот вопрос.

Всегда как бенефициар бизнеса ты обязан задавать себе вопрос, а если завтра придут красные и предложат сто миллионов долларов, что ты им ответишь? Нельзя не держать этот вопрос в голове.

Максим Морозов: Были такие предложения?

Роман Слуцкий: Были, да.

Максим Морозов: Но вы отказываете. Почему?

Роман Слуцкий: Видимо, приходили не вовремя и не с той суммой. Могут произойти разные вещи, мне сложно прогнозировать. У меня есть дети. Невозможно передать по наследству предпринимательство. Можно передать актив.

Максим Морозов: Сколько лет детям? Насколько они заинтересованы в бизнесе?

Роман Слуцкий: Детям скоро будет двадцать один год.

Максим Морозов: Два?

Роман Слуцкий: Два, близнецы, мальчики.

Максим Морозов: Насколько они погружены в вашу профессию, ваш бизнес?

Роман Слуцкий: Они студенты академии госслужбы, РАНХиГС.

Максим Морозов: Бизнесмен Слуцкий отправил детей учиться на чиновников?

Роман Слуцкий: Это не обязательно чиновники. Экономика управления предприятием или муниципальным подразделением, какая разница? Парни очень здравые, очень драйвовые. У них все детство и юность прошли в автоспорте. Это был картинг, российский и европейский. Потом был сезон с «Формулой-4». Сейчас уже год, как парни (спустя почти четыре-пять лет паузы – окончание школы и начало обучения в вузе) снова вернулись в автоспорт.

Максим Морозов: Какие были самые большие достижения, в каких соревнованиях участвовали?

Роман Слуцкий: Ребята выступали в российской серии кольцевой гонок, в самом быстром классе «Туринг», были неоднократными призёрами. Один из них чуть позже начал, он в первой же своей гонке попал на подиум в Сочи. Второй был, наверное, самым ярким явлением, самым ярким новичком российского «Туринга». На следующий год оба ездили на Hyundai. Мы решили, что будем работать с брендом, который мы представляем. В этом году продолжим. На самом деле, это то, что, наверное, заложило в них всё мужское. Действительно, во многом сформировало их. Они спортсмены.

Максим Морозов: Они вместе по жизни? Друзья?

Роман Слуцкий: Да, они близкие люди. Я очень надеюсь, что так и будет. Мы с их мамой старались именно так их воспитывать, чтобы они были друг за друга.

Максим Морозов: Кем вы их видите после окончания академии, кем они сами себя видят?

Роман Слуцкий: У меня, например, есть план на этот год для каждого из них. Я очень переживаю, пытаюсь быть хорошим отцом, просто для того, чтобы, когда им будет 30 лет, не рвать волосы на голове.

Я хотел бы, чтобы они, прежде всего, были мужчинами, пунктуальными людьми, способными к работе, с сильным характером и порядочными. Я не могу заложить в них заранее будущих преемников в бизнесе, это сложно сделать заранее. Сейчас им всего двадцать лет.

Максим Морозов: Вы не обидитесь, если они скажут: «Папа, мы не хотим заниматься «Аларм-Моторс»?

Роман Слуцкий: Нет, ни в коем случае.

Максим Морозов: Как вы оцениваете прохождение пандемии в Петербурге и эффективность, достаточность санитарных ограничений, мер поддержки, которые государство оказывает и горожанам, и бизнесу, в целом. Как госаппарат и как мы все, как общество, среагировали на этот вызов?

О ЗЛОБОДНЕВНОМ: БИЗНЕС И ПАНДЕМИЯ

Роман Слуцкий: Мы столкнулись с явлением, с которым никогда и никому не приходилось сталкиваться в современном мире. Все не имели никакого шаблона действия. Мы с вами наблюдали это не только в нашей стране. Повсеместно был некий хаос, непоследовательность решений, но это и понятно. Наш бизнес по продаже и обслуживанию автомобилей является одним и звеньев огромной цепочки по производству автомобилей. Там есть и производители, и логисты, и мы, как конечники, которые продают автомобили.

Максим Морозов: Целая отрасль экономики.

Роман Слуцкий: Поэтому наша отрасль, как показала практика, в нашей стране и в других странах, была поддержана достойно. Главное спасибо за то, что нас не закрыли так надолго. Автосервисы были открыты практически весь период. Были закрыты всего две недели. Мы, как участники бизнеса, писали коллективные письма в администрацию Санкт-Петербурга.

Максим Морозов: Что с диалогом? Общепит, например, жалуется, что сложно выстраивать диалог с чиновниками: кивают, соглашаются, но меры запаздывают.

Роман Слуцкий: Основные участники рынка очень сплотились, как это обычно бывает во время проблем. Мы сформировали определённые позиции, которые опубликовали в письме, в том числе в открытом письме, передав его в прессу. По большому счету, город всё сделал правильно. Никаких регрессивных мер не было. Наша отрасли, наверное, была поддержана именно тем, что мы часть цепи. Если оставить автосалон без работы, закрыть, то всё это надо остановить и распустить домой.

Максим Морозов: Как с кадрами? Общепит, допустим, или индустрия гостеприимства до сих пор не могут восстановиться в связи с дефицитом кадров.

Роман Слуцкий: Мы тоже не можем восстановиться. По всей видимости, потому что довольно сложно формировать кадровый резерв в период, когда очень многие хотят быть самозанятыми. Мы даже в период пандемии развивались, вырастали в портфели брендов, и было довольно сложно, и до сих пор довольно сложно отбирать людей на некоторые вакансии, в частности, самое сложное — это закрытие слесарных, то есть производственных, вакансий.

Максим Морозов: Кризис среднего образования?

Роман Слуцкий: Нет. Я думаю, что в принципе смещение вектора возможностей для человека с этими компетенциями и навыками. Человек может быть самозанятым, этот человек может быть курьером, водителем – кем угодно, сам обслуживать свою машину. Есть такое движение. При том, что зарплаты достаточно приличные, высокие. Это отраслевая специфика. Все испытывают особый голод именно в подборе работников слесарной специальности, то есть производственного персонала.

Максим Морозов: Вы хантите, в хорошем смысле переманиваете либо «выращиваете» персонал?

Роман Слуцкий: Самая главная задача — растить своих.

Максим Морозов: Какой сейчас коллектив?

Роман Слуцкий: У нас в группе сейчас 850 человек.

Максим Морозов: Есть люди, которых вы в компании видели 10-15 лет назад, и они до сих пор с вами?

Роман Слуцкий: Лично со мной очень многие с самого основания компании, с 2003 года.

Максим Морозов: В чем сейчас заключается бизнес-модель автохолдинга «Аларм-Моторс»?

 

Роман Слуцкий: Что нас всегда отличало от основных конкурентов в Санкт-Петербурге да и в России – это фокус…

Максим Морозов: Не Ford Focus.

Роман Слуцкий: Не Ford Focus. Фокус на корпоративный сегмент, то есть на бизнес с коммерческими клиентами.

Что нас всегда отличало от основных конкурентов в Санкт-Петербурге да и в России – это фокус… Не Ford Focus. Фокус на корпоративный сегмент, то есть на бизнес с коммерческими клиентами.

Максим Морозов: Как сейчас делится портфель?

Роман Слуцкий: На сегодняшний день около 30% наших продаж приходится на корпоративных клиентов, учреждения, в том числе государственные.

Максим Морозов: Состояние экономики, делового климата и благосостояния физических и юридических лиц можно косвенно определить по тому, как часто они покупают автомобили, и какие автомобили они покупают. В последнее время, до пандемии и в пандемию, какие наблюдаются тенденции?

Роман Слуцкий: Если говорить про физических лиц, то все исследования показывают, что срок владения автомобилем немного увеличивается: по понятным причинам, машины дорожают.

Максим Морозов: Сколько сейчас в среднем?

Роман Слуцкий: Срок приближается к пяти-семи годам. В то время как хотелось бы, чтобы он возвращался к четырём, но пока не очень понятно, как это может быть. Если говорить о фокусе, что нас отличает от других компаний этого сегмента? 1. Мы приняли решение, что остаёмся компанией, которая сосредоточена на бизнесе в Петербурге. Есть компании, равные нам по размеру, которые работают на разных рынках. Мы пробовали, решили сфокусироваться только на Питере. 2. Мы в основном продаём и обслуживаем автомобили, которые собраны на территории Российской Федерации. Для нас в бизнесе это некоторая гарантия того, что эти партнёры, автопроизводители выбрали Россию как стратегию. 3. Наверное, один из самых важных моментов для нас — это чтобы клиент к нам возвращался. Мы стараемся делать ставку на то, что люди работают в компании долго, стараемся создавать такую атмосферу. 4. Моя роль, наверное, сегодня сводится к тому, чтобы наблюдать за тем, что будет происходить на рынке и попытаться угадать направление развития спроса вообще во всех сегментах новой и консервативной мобильности. Нужно просто угадать, куда развиваться.

Максим Морозов: Время ценовых войн между дилерами закончилось?

Роман Слуцкий: Нет, всё впереди. Впереди конкуренция, которая будет заключаться в том, что все подписанные СПИКи у наших партнёров оправданы только тогда, когда есть определённый объём производства. Если сложить все эти контрактные объёмы производства, то получится, что рынок в ближайшие годы должен набрать ещё примерно полмиллиона машин. В перспективе трёх-пяти лет скакнуть от полутора к двум миллионам. Это большой прирост, и это значит, что машин на рынке, так и иначе, будет много, а раз будет много, значит, будет конкуренция.

А конкуренция – вещь максимально цивилизованная и честно расставляет все точки над «и».

Максим Морозов: Что можно назвать конкурентным преимуществом?

Роман Слуцкий: Любой автодилер, прежде всего, конечно, отформатирован по франшизе. В принципе, мы работаем по франшизе, как McDonald’s.

Потребитель не должен легко отличить один автосалон КIА от другого, так задумано самим производителем. Поэтому основным конкурентным преимуществом, как правило, являются нишевые вещи, связанные с тем, как отлажены процессы, кому поручены эти процессы.

Максим Морозов: Каким вы видите автосалон будущего, с точки зрения инфраструктуры, организации внутреннего пространства, сервисов, которые предоставляются?

ОБ АВТОСАЛОНЕ БУДУЩЕГО…

Роман Слуцкий: Мы являемся одним из пилотных дилеров по программе подписки на автомобили KIA, то есть среднесрочная или досрочная аренда. Средний срок составляет месяц. Вообще, классическая подписка, конечно, еще длиннее.

Человек выбирает для себя, что ему не нужно покупать машину, он просто её эксплуатирует как свою, а потом сдает обратно и берёт другую, которая чуть повыше уровнем или с другим функционалом. Тебе не нужно владеть, за тебя делают ТО, у тебя машина застрахована…

Максим Морозов: Единственное, что она тебе не принадлежит.

Роман Слуцкий: Да. Эта услуга, скорее всего, постепенно будет расти. Я вижу, что все наши партнёры, так или иначе, присматривается к первым опытам.

Максим Морозов: Вы наверняка присматриваетесь и к зарубежным рынкам, там ваши коллеги, собственники дилерских центров, на что делают акцент?

Роман Слуцкий:

Очень многие справедливо делают акцент на формирование рынка пробега. Мы видим, как сильно всё дорожает. Скорее всего, многие предпочтут завтра покупать не новый автомобиль, а автомобиль с пробегом. Бизнес с пробегом должен стать цивилизованным.

Максим Морозов: До какой степени возможна и обоснована миграция в Интернет и в приложения?

Роман Слуцкий: Мне кажется, что есть шанс, что и автомобили будут покупать онлайн с доставкой на дом. Более того, такие проекты были, но они не взлетели, потому что, видимо, оказались пока ещё не ко времени. Тем не менее, некоторые дистрибьюторы имеют свой канал-онлайн и используют нас на коммерческой основе как компанию, которая передает машину, зарабатывает свой маржин. В определённых обстоятельствах повышенного спроса клиенты пытаются купить машину онлайн, потому что в автосалоне это будет дороже.

Мне кажется, что есть шанс, что и автомобили будут покупать онлайн с доставкой на дом.

Максим Морозов: На ваш взгляд, как в динамике со временем меняется качество российских автомобилей и автомобиль российской сборки?

Роман Слуцкий: Если говорить о Ладе, то она благодаря альянсу с Renault–Nissan обрела новое лицо, сохранила бренд, наверняка останется надолго в нашем бизнес-ландшафте, в рынке. Вполне имеет возможность на развитие и объёмы.

Максим Морозов: Очень полит корректно выражается Роман Слуцкий. «Новое лицо Лады», согласен. Но качество: комплектующие, ходовая...

Роман Слуцкий: Я ездил на Ладе. Даже на треке. Честно скажу, что это хороший автомобиль в своём классе.

Максим Морозов: Адекватной стоимости российских автомобилей вызывает вопросы.

Роман Слуцкий: У меня лично вызывает вопросы адекватность стоимости всех автомобилей, не только российских, а в принципе. Сейчас есть тяжёлое принятие цифр, которые мы видим на ценниках, не только для покупателей, но для продавцов. Мы просто физически не привыкли, машины очень сильно подорожали.

Максим Морозов: Почему в России нет национальных брендов, подобных BMW, Ford, Mercedes? Почему не сложилось?

Роман Слуцкий: Причина, наверное, понятна.

Современный автомобиль — это сложная инженерно-техническая штука.

Максим Морозов: Но не бином Ньютона.

Роман Слуцкий: Да. Но что отличает изобретение от продукта? У этой штуки для того, чтобы сделать её и приблизить к потребителю, сделать её качественной и не очень дорогой, нужен масштаб. Масштаб нужен такой, чтобы…

Максим Морозов: А-ля китайский рынок.

Роман Слуцкий: Китайский рынок — прекрасный масштаб, который даёт возможность китайским автопроизводителям, названия которых ещё недавно мы не знали…

Максим Морозов: В Китае 160 заводов!

Роман Слуцкий: Да, масштаб. Россия — слишком маленький рынок.

Максим Морозов: У нас СНГ, страны Африки, страны третьего мира, куда эти автомобили по сравнительно конкурентой цене могли бы пойти.

Роман Слуцкий:

В автомобилестроении существует понятие только мирового бренда, другого не бывает. Если ты не продаешься в США, Китае, Японии, и в Европе, то такого бренда быть не может. Наша участь здесь: мы хорошо собираем автомобили.

Максим Морозов: Международное разделение труда.

Роман Слуцкий: Продавать здесь. Можно даже их сортировать. В этом нет ничего зазорного. В электромобильности до сих пор имеются более открытые ниши, и мы видим, что очередной проект недавно был заявлен КАМАЗом.

Максим Морозов: Скажите, как стимулировать развитие электромобилей и инфраструктуры для электромобилей в Петербурге? Что здесь первично: курица либо яйцо? Потому что у нас замкнутый круг.

Роман Слуцкий: Я должен сослаться на множество экспертов, которые не признают, что электромобили — это более логичный вид, чем на автомобиль с ДВС или с дизелем.

Но если отбросить всё, что связано с производством и утилизацией батареи и рассмотреть электромобиль как часть городской среды мегаполиса, то, конечно, электромобиль — это возможность освободить население от выхлопов, сделать атмосферу вокруг города чище.

Огромное количество проектов и мощностей в мире запущены под электроавтомобили. Некоторые из них, очевидно, просто пузыри. Некоторые имеют под собой серьёзную основу. Мы видим, как активно развивается электротранспорт. Норвегия – это ведущая страна, с точки зрения доли продаж. Это страна, в которой уже 50% всех продаж новых автомобилей приходятся на электрику, Китай, конечно, с точки зрения объёма производства и продаж – страна №1. Но если переходить к нам в Петербург, то мы видим меньше тысячи автомобилей в парке. Практически все наши партнеры: и корейские, и китайские, и европейские говорят о том, что вот-вот, скорее всего, под занавес этого года, или в следующем году у них будут один-два сертифицированных электромобиля в продаже. Я пока практически смирился с мыслью, что на каждой нашей дилерской станции будет, видимо, зарядная станция. Раз мы продаем, мы, таким образом, станем участником строительства этой инфраструктуры.

Максим Морозов: Оценивали затраты?

Роман Слуцкий: Нет ещё.

Максим Морозов: Какова роль государства в таком случае? Это должна быть государственная управляющая компания, которая займется развитием инфраструктуры либо отдать на откуп бизнесу и должно быть субсидирование?

Роман Слуцкий:

Мне кажется, что управлять должен бизнес, а государство должно способствовать, стимулировать развитие этой инфраструктуры.

Как это пока и происходит, хороший пример «Россети». Похоже, что в Петербурге к 2035 году будет около 100 тысяч электроавтомобилей. Значит, нужно готовиться к тому, что постепенно нужно создать инфраструктуру.

Максим Морозов: По какому принципу вы сейчас подбираете бренды?

Роман Слуцкий: Я смотрю туда, где можно с большей вероятностью, чем в другом бренде или в другом месте заработать. Это нормально.

Ищу, где ниша посвободнее, где перспективы более очевидны. В какой-то момент мы сделали ставку, в том числе, на китайцев.

Мы сделали её, наверное, достаточно своевременно. Сейчас это даёт о себе знать. Тем не менее, мы работаем ещё не со всеми китайцами.

Максим Морозов: Как оценивается, как меняется со временем стоимость одного автосалона?

ОБ ЭКОНОМИКЕ АВТОСАЛОНА: ИНВЕСТИЦИИ. ДОХОДЫ И ИЗДЕРЖКИ

Роман Слуцкий: Для уважаемого массового бренда строительство или покупка автосалона — это всегда 300+ миллионов рублей в последние годы, плюс к этому нужно всё привести в порядок, привести к выполнению брендбука, снаружи, изнутри, мебель, техника, свет, плитка — всё это стоит, допустим, 70 миллионов. Плюс, надо выкупить тестовых автомобилей на 30-40 миллионов и первый пакет запчастей. И ещё иметь в запасе около 100 миллионов на товарные автомобили и запчасти. Итого полмиллиарда рублей.

Максим Морозов: Как быстро могут окупиться эти инвестиции?

Роман Слуцкий: Во-первых, я привёл классический пример: один бренд – один салон. Практически всё успешное сейчас – это одна территория, у каждого бренда есть свои идентификация, но брендов два-три-четыре-пять, мультибрендовый салон. Естественно, удельные затраты, в частности, удельные инвестиции на один мульти-центр, в пересчёте на бренд, конечно, ниже и инвестициях, и в последующем управлении всей этой историей.

Максим Морозов: Сейчас Роман Слуцкий рекомендовал бы в качестве стартапа открыть автосалон?

Роман Слуцкий: Пожалуй, что нет. Это уже, наверное, удел тех, кто этим занимается. На рынке могут быть разные явления, могут быть слияния, поглощения, но включаться сейчас в гонку, начиная с одного автосалона, мне кажется, поздно. Может быть, я уже стал старым и недооцениваю молодежь.

Максим Морозов: Вы планируете кого-нибудь купить?

Роман Слуцкий: Я всегда планирую и купить, и продать.

Максим Морозов: Перестановки на рынке в Петербурге в ближайшие год-полтора возможны?

Роман Слуцкий: Да, конечно.

Максим Морозов: Укрупнение рынка. Но не заход новых игроков?

Роман Слуцкий: Есть игроки, например, вполне российского масштаба из топ-10, которые практически не присутствуют в Питере. Что-то подсказывает, что, наверное, любой федеральный игрок сочтёт необходимым иметь здесь достаточно разветвлённую сетку. Строить автосалоны сегодня просто напрасное дело. Достаточно «коробочек» настроено, еще можно кое-что перестроить, можно приспособить под автосалоны помещения другого профиля.

Максим Морозов: Из чего сегодня складываются основные издержки автосалона?

Роман Слуцкий:

Прежде всего — фонд оплаты труда, очень большие деньги в издержках на привлечение клиентов.

Максим Морозов: Это для «белого» бизнеса. Остались «теневики», которые ни в «чёрной», ни в «белой», а в «серой» зоне?

Роман Слуцкий: Остались и даже расплатились автосалоны, которые называют себя официальными дилерами, а таковыми не являются, то есть, условно говоря – это жулики.

Максим Морозов: Как с ним поступать?

Роман Слуцкий: Как правило, если мы видим, что кто-то рекламирует себя в качестве официального дилера того или иного бренда, мы можем действовать только в рамках права. Нарушаются права, прежде всего, держателя торгового знака. Мы обращаемся к дистрибьютеру, тот так и иначе пытается отстаивать свои права в законном поле. Это работает иногда.

Максим Морозов: Как меняется рентабельность бизнеса со временем?

Роман Слуцкий:

То, что должно нас окупать — это обслуживание автомобиля, то есть слесарный ремонт, техническое обслуживание и кузовной ремонт — это то, что должно покрывать основные затраты дилерского предприятия. Продажи новых и поддержанных автомобилей — это, как правило, то, что формирует доход. Как меняется? Она очень сильно меняется. Как правило, чистая прибыль дилера — это два, максимум три процента от оборота.

Максим Морозов: Сравнительно немного.

Роман Слуцкий: Это вообще немного. При этом ты много вкладываешь, ты много рискуешь. Да, прошлый год был исключением. А в целом мы настроены на то, что это будет таким же высококонкурентным рынком с тяжёлым трудом, и что золото падать с неба не будет.

Максим Морозов: Вопрос как к автомобилисту. В Законодательном Собрании обсуждается возможность введения платы за въезд в центр города. Как вам кажется, это снимет проблему пробок? И как здесь нужно подходить, чтобы решение было компромиссным?

Роман Слуцкий: Мне кажется, что на данном этапе нам лучше смотреть на Москву, она является хорошим образцом. Там нет платного въезда. Мне кажется, хорошее направление для того, чтобы было поменьше пробок — это развитие зоны платной парковки, развитие качества администрирования этого, увеличение тарифов, и тогда машин будет меньше. Отлично развивается бизнес такси. Рынок очень клиентоорентированный, если тебе нужно сделать одно дело в городе…

Максим Морозов: Вы пользуетесь такси?

Роман Слуцкий: Я часто пользуюсь такси. Предпочитаю в последние пять-семь лет находиться за рулём автомобиля, но в тех случаях, когда мне нужно из одного из моих дилерских центров приехать на встречу в центр города, я, как правило, предпочту обратиться к одному из агрегаторов.

Максим Морозов: Какой класс автомобиля обычно берёте?

Роман Слуцкий: Бизнес.

ОБ УВЛЕЧЕНИЯХ…

Максим Морозов: Последний вопрос, о хобби. Что из увлечений помогает вам и бизнесе, и для отдыха?

Роман Слуцкий: Бизнес был и остаётся моим хобби.

Максим Морозов: Это образ жизни.

Роман Слуцкий: Да. Папа учил, что бизнес — это игра и это увлекает, ты всё время об этом думаешь.

Максим Морозов: Вы азартный человек? Ведь в игре без завтра никуда.

Роман Слуцкий: Я азартный человек, признаю. Но я никогда не играл в казино, мне хватает азарта и риска в бизнесе.

Максим Морозов: Кинофильмы, классическая или бизнес-литература, рыбалка. Что у вас?

Роман Слуцкий: Во-первых, семья. Там есть много всего, что всё время происходит, чем можно поделиться, вместе отдохнуть и похихикать. Есть отпуска, которые помогают перезагрузиться, смена обстановки.

Максим Морозов: Это пляж или активный отдых?

Роман Слуцкий: В последние годы стало сложнее выезжать путешествовать в прямом смысле, поэтому ты едешь просто побыть с супругой на солнышке, иногда присоединяются друзья. Но это достаточно редкие нынче вылазки.

Из постоянного, я каждый день, два раза по часу гуляю. Как правило, со своими собаками. Я много гуляю и думаю, что это во многом поддерживает моё физическое и духовное состояние. Мне комфортно.

Максим Морозов: Спасибо огромное, Роман!

Роман Слуцкий: И вам большое спасибо!

Запись от 16 февраля 2022 года.