ИТОГИ НЕДЕЛИ: Бизнес поможет бюджету, депутаты за духовные ценности, LADA вместо NISSAN

Максим Морозов: Правительство обсуждает с крупным бизнесом однократный добровольный – подчёркивается – взнос в бюджет. Как вы оцениваете такой подход?

Виктория Нестерова: Это уже не первый раз, когда правительство пытается изъять так называемые сверхдоходы. Я думаю, вы помните историю 2021 года, когда металлические компании подняли свои цены на некоторые металлы почти на 300%, получили сверхприбыли, и на правительственном уровне обсуждали, что нужно придумать какой-то налог на сверхдоходы металлических компаний. При этом антимонопольная служба не нашла никаких нарушений, почему одновременно без каких-либо подтверждений рыночной ситуации заводы нашли в себе силы взять и поднять цены на 200-300%. Тогда всё это закончилось разговорами. Здесь, конечно, ситуация, с одной стороны, сложная, мы видим дефицит бюджета.

С другой стороны, конечно, такая неожиданная для предприятий позиция о том, что вы заработали слишком много, давайте мы у вас частично заберём… Сколько заберём, у кого заберём? Это вызывает тревогу, что было видно по рынку бумаг российских компаний, которые тут же обвалились.

Максим Морозов: Виктория, мы с вами рассуждаем про крупный бизнес, и может показаться, что остальных это не касается. Но мне кажется, что важно проговорить: такие взносы могут сказаться на контрагентах, на подрядчиках крупного бизнеса и на конечном потребителе.

Виктория Нестерова: Мне кажется, важно проговорить, что эти сверхдоходы крупных компаний – это, в первую очередь, доходы компаний, которые работают на государственных заказах и на добыче недр, на обработке ресурсов. Потому что ни у какого малого, среднего либо обычного промышленного бизнеса никаких сверхдоходов за прошлый год не было. Где-то, в каких-то отраслях, может быть, за счёт закрытия границ и уменьшения конкуренции – возможно. Но сказать, что это какая-то массовая история – нет. Это, в первую очередь, увеличение госзаказа, в том числе, гособоронзаказа. Мне здесь больше нравится предложение РСПП, который говорит о том, что не надо вводить никакого налога, а давайте вы сделаете какой-то федеральный заём: то есть, возьмите в долг, если у вас сейчас дефицит бюджета, и потом нам уже вернёте, когда мы выправимся. А мы выправимся – по обещаниям уже в 2024-25 году всё должно быть хорошо. Либо другой вариант – социальная инвестиция, то есть как в советские времена наши крупные промышленные предприятия строили больницы, школы, детские сады, у всех были какие-то свои детские, пионерские лагеря, всё это строили крупные промышленные предприятия.

Мне кажется правильным с точки зрения социальной справедливости все социальные инвестиции распределить на крупные заводы.

Максим Морозов: Продолжаем разговор. Президент «АВТОВАЗа» Максим Соколов заявил, что на бывшей площадке NISSAN в Санкт-Петербурге к 2027 году с конвейера будут сходить до 70 тысяч автомобилей LADA. Как вы оцениваете перспективы проекта?

Виктория Нестерова: Во-первых, то, что завод будет работать — это самое главное, потому что ни в коем случае нельзя потерять ни людей, ни конструкторов, ни технологов, ни начальников производства. Надеюсь, что у компании НАМИ нет планов избавиться от основного костяка людей, которые работают на этом заводе. Людей надо сохранить, технологии надо сохранить. То, что этот завод купили, не закрыли и распиливают, как сейчас говорят про Toyota, то, что этот завод будет работать – я считаю, что это прекрасное решение. «Лады» там будут выпускать, либо говорят о том, что есть планы по запуску электромобилей — тоже неплохой план. Самое главное, чтобы мы здесь не подвели с реализацией этих планов.

Налаженную систему, а NISSAN — это суперналаженная система, не так просто испортить. Может быть, на этой налаженной системе у нас получится запустить «Лады». Есть на них спрос, даже, говорят, дефицит на эти автомобили. И на электромобили растёт спрос. В любом случае, для города это хорошее решение, особенно если учесть, что автомобильный кластер у нас просто рухнул, его практически нет.

Максим Морозов: Кстати, Виктория, после ухода иностранных гигантов можем ли мы говорить, что в Петербурге существует автомобильный кластер?

Виктория Нестерова: Сегодня — нет, но это не значит, что этого не будет в дальнейшем. Пока, конечно, ситуация в этом кластере плачевная. С другой стороны, мы, например, взяли себе на завод с завода TOYOTA, когда всех уже поувольняли, двоих. Одного я взяла начальником участка, a второго — водителем погрузчика. Вы не представляете, у нас даже водитель погрузчика говорит: «Как здорово, у нас сегодня инвентаризация, я так люблю инвентаризацию, сейчас все по порядку разложим!». Мои грузчики были в шоке! Это уже культура, которая в них вложена. Сейчас надо эту культуру только забрать и дальше развивать, кто где может.

Максим Морозов: Законодательное Собрание Петербурга намеревается за счёт бюджета предоставлять гранты на социальную рекламу, которая направлена на сохранение духовно-нравственных ценностей и на борьбу с деструктивной идеологией. Насколько сейчас актуальны такие траты, на ваш взгляд?

Виктория Нестерова: Конечно, наша государственная пропаганда, скажем так, находится сейчас на достаточно низком уровне, мы всё это наблюдаем. Деньги на государственную пропаганду, конечно, нужно тратить.

Но я, например, уже в течение трёх или четырёх лет говорю, что мне лично и нашему промышленному кластеру нужна пропаганда рабочих профессий, о том, что рабочий — это круто! Опять вспоминаю советские времена, когда практически все фильмы рассказывали о том, как круто быть высотником, как хорошо работать на делянке бензопилой. У нас всегда восхвалялись рабочие профессии, но сегодня если ты не менеджер в «Газпроме», то ты неудачник. Эту историю нужно менять!

Мы даже обсуждали с комитетом по промышленности. Говорю, были же у нас передачи «Рабочий полдень» и «Сельский час». Давайте показывать наши промышленные компании, давайте будем снимать передачи про наши промышленные компании. А сейчас в этой программе, которая у нас была анонсирована в Санкт-Петербурге, — это популяризация науки, традиционных духовных, нравственных ценностей, защита исторической правды. Мы не будем трогать защиту исторической правды, но с той же самой популяризацией науки или даже традиционных духовных, нравственных ценностей – в конечном итоге всё это превратится в билборды на наших трассах, где будет «Мама, папа, я счастливая семья», и на этом все закончится. Вообще было бы неплохо, организовать приёмку общественности для некоммерческих организаций, которые получают субсидии и гранты на эту социальную рекламу. Создать комиссию из 10 человек, чтобы они сказали: какая реклама пойдёт, а какая реклама — не пойдёт.

Максим Морозов: Ещё бы аудит провести: сработала или не сработала.

Виктория Нестерова: Провести общественную оценку эффективности, креативности и смысла. Мне кажется, у нас столько различных комиссий, в которых мы сидим, заседаем, а решение остаётся формальным. Мне кажется, эта комиссия была бы реально рабочей.

Максим Морозов: Тогда, Виктория, встанет вопрос, из кого будет состоять эта комиссия. Хотя идея интересная.