Нужно ли передать арбитражным управляющим рассмотрение требований кредиторов?

Консультант «Апелляционного центра» по антикризисным вопросам Екатерина Мальцева и партнёр юридической фирмы «Юстерс» Андрей Григорьев обсуждают аргументы «за» и «против».

Андрей Григорьев: Сегодня мы собрались обсудить достаточно интересную тему о передаче арбитражным управляющим полномочий по рассмотрению и включению в реестр требований кредиторов соответствующих требований. Большинство управляющих против, потому что это дополнительная нагрузка на их плечи и, конечно же, дополнительная ответственность. Чтобы не быть голословным, я собрал статистику в своем telegram-канале. Опросил подписчиков, кто за, а кто против. За – всего лишь 28%, 72% против.

Екатерина Мальцева: Законодатели уже давно хотели ввести процедуру, по которой управляющий рассматривает требования по всем категориям. Сейчас это в основном распространяется на банкротства застройщиков и кредитных организаций. В принципе тенденция рассмотрения непосредственно управляющими таких требований больше положительна, нежели отрицательна. Суды загружаются, рассматривают более глобальные и важные дела. С одной стороны, это сложно, потому что управляющий в принципе не готов к такому развитию событий, что ему приходится рассматривать требования кредиторов либо участников строительства, я сейчас про банкротство застройщиков говорю. Но если такая динамика пойдет на все категории споров, мне кажется, рассмотрение требования будет все-таки продуктивнее.

Андрей Григорьев: Возможно, но я не уверен. Единственный положительный момент в законопроекте, который сейчас рассматривается Государственной думой, который я лично увидел – это достаточно ограниченный срок рассмотрения требований – 1 месяц. При этом сама процедура расписана достаточно плохо, не подробно. У меня возникает сразу же вопрос в отношении права кредитора, заявителя, который еще не стал кредитором, ознакомиться с требованиями других кредиторов и возражать им. На сегодняшний день в законопроекте прописано, что арбитражный управляющий обязан обеспечивать доступ к полученным им требованиям другим кредиторам. Как он будет решать, на основании чего, кому обеспечивать этот доступ, кому не обеспечивать?

Из материалов дела:
Подготовленный Минэкономразвития проект поправок в Федеральный закон «О банкротстве» вносит излишние требования к работе арбитражных управляющих, одновременно ухудшая качество оценки их работы. Об этом заявил Борис Титов. По мнению бизнес-омбудсмена, документ требует существенной доработки с учётом мнения предпринимателей и сообщества арбитражных управляющих.

Андрей Григорьев: Давайте предположим такую ситуацию, которая у меня в одном деле произошла. Кредитор обратился в арбитражный суд за взысканием долга. При этом ни договора, ни каких-либо актов сверки, ни платежных поручений приложено не было. Были только счета, выставленные этим кредитором его предполагаемому должнику. Естественно, суд отказал в удовлетворении таких требований, потому что они ничем не подтверждаются. Если эту ситуацию перенести на то время, когда арбитражный управляющий будет рассматривать все требования кредиторов, то любой не очень добросовестный участник гражданского оборота может сформировать такие искусственные требования только лишь для того, чтобы прийти в дело о банкротстве и посмотреть, что там происходит, какие там требования других кредиторов, какие суммы, какой будет будущий реестр кредиторов. Как вы предлагаете бороться с такими злоупотреблениями?

Екатерина Мальцева: На данный момент по категориям, по которым уже введена такая практика рассмотрения управляющим, управляющий имеет право предоставлять пакеты документов по иным кредиторам только после его включения. Если все-таки введут и будут управляющие все рассматривать, мне кажется, самое оптимальное – давать знакомиться с другими требованиями кредиторов, возражать либо нет, уже после включения такого кредитора, как вы сейчас говорите, «недобросовестного». Мне кажется, это будет и справедливо, и логично.

Андрей Григорьев: Возможно, это правильно. Но на сегодняшний день действующая редакция закона о банкротстве дает такое право кредитору именно с момента подачи заявления в суд. Редакция, которая рассматривается Государственной думой, дает точно такое же право заявителю и соответствующую обязанность арбитражному управляющему – предоставить документы по другим заявлениям именно с момента подачи заявления о включении в реестр. То есть по сравнению с нынешними правами новый закон, если он будет принят, никак не меняет состав прав того, кто еще не включился в реестр, заявителя о включении.

Екатерина Мальцева: У нас законодательство не стоит на месте, поэтому я думаю, если внести инициативу все-таки давать права знакомится с требованиями только уже после включения тебя в реестр – я думаю, что такие изменения возможно внести. Здесь права заявителя никаким образом не нарушаются по включению. Мне кажется, это было бы более логично.

Андрей Григорьев: Я не совсем соглашусь. На мой взгляд, все-таки права таким образом будут нарушаться, поскольку заявитель имеет право возражать против требований, которые включаются одновременно с ним. Второй отрицательный момент, который я вижу – это неквалифицированность некоторых арбитражных управляющих. Что я имею в виду: отсутствие юридического образования, которое не обязательно арбитражным управляющим. Я подозреваю, что в этой ситуации могут вернуться так называемые «вексельные схемы», которые уже давно ушли из обычных дел о банкротстве.

Екатерина Мальцева: У нас, к сожалению, не все юристы, имеющие высшее юридическое образование, открывают Гражданский кодекс и знают хотя бы основные положения данного кодекса. Да, это действительно проблема, что у нас не все управляющие имеют высшее юридическое образование, и вообще каким образом они у нас встают на процедуры. Мы и сейчас сталкиваемся с такой проблемой, когда у нас суд рассматривает такие заявления. Я думаю, что законодатель так же может предусмотреть обязательное высшее юридическое образование арбитражного управляющего, так как он все-таки сталкивается больше с юридическими аспектами. Поэтому, я думаю, нет ничего сложного в том, чтобы ввести обязательное юридическое образование для арбитражного управляющего.

Андрей Григорьев: Кстати, по делам о банкротстве Верховный суд разъяснил, что не обязательно высшее образование даже обычным представителям, а не только самим арбитражным управляющим.

Екатерина Мальцева: Это на самом деле очень прискорбно, это моя боль.

Андрей Григорьев: Мы немножко отошли от основной темы, давайте вернемся. Хорошо, как вы тогда относитесь к рискам заложения убытков на арбитражного управляющего в последующем, если кредиторы увидели, что он включил какое-то совершенно необоснованное требование, или пропустил по невнимательности, или допустил злоупотребления со своей стороны, работая в пользу должника или в пользу мажоритарного кредитора или в пользу аффилированного кредитора. Пропустил необоснованное требование в реестр, в дальнейшем другие кредиторы с помощью суда исключили это требование из реестра. Что они сделают следующим шагом – конечно же, они могут пойти писать жалобы как минимум на отстранение арбитражного управляющего от процедуры, как максимум – на взыскание с него убытков.

Из материалов дела:
Арбитражный суд Воронежской области 16 ноября рассмотрит заявление ФНС о взыскании с арбитражного управляющего около 2 миллиардов рублей убытков. Как сообщает РАПСИ, налоговая служба считает, что конкурсный управляющий не выявил дебиторов должника и не установил сделки должника на предмет их оспаривания. Это, по мнению налоговиков, привело к непоступлению в конкурсную массу компании значительных сумм и причинению убытков как самому должнику, так и его кредиторам.

Екатерина Мальцева: Сейчас в принципе взыскание убытков с управляющего – я бы не сказала, что развит этот институт. На моей практике ни с одного моего арбитражного управляющего этого не сделали также за то, что он включил необоснованное требование в реестр. Это как минимум очень сложно доказывать, как ты таким образом принес убытки. Для этого нужна большая доказательная база. Но если это действительно аффилированный к отдельным кредиторам, либо к должнику – я думаю, что в принципе такой управляющий должен нести наказание в виде взыскания с него убытков. В моем понимании, если у нас законодатель все-таки введет рассмотрение требований управляющим по всем категориям, такой управляющий должен избираться на процедуру не по представлению, как сейчас, кредитора, который подает такое заявление о признании должника банкротом и представляет либо свою кандидатуру, либо СРО, из которого он посчитал нужным выбрать своего арбитражного управляющего. Мне кажется, суд самостоятельно должен выбирать, либо саморегулируемую организацию, либо непосредственно кандидатуру, чтобы вообще исключить аффилированность и лояльность арбитражного управляющего – неважно, к должнику либо к отдельному кредитору.

Андрей Григорьев: Методом случайной выборки.

Екатерина Мальцева: Конечно.

Андрей Григорьев: На мой взгляд, если ввести ответственность арбитражного управляющего за злоупотребления конкретно при ситуации, когда он будет рассматривать заявление о включении в реестр, то это сведет предполагаемую эффективность такой процедуры на нет. Арбитражные управляющие банально будут бояться этой ответственности и будут все требования перенаправлять в суд, отказывать во включении, дабы чего не случилось. Все-таки я считаю, что если мы говорим о передаче этой функции арбитражным управляющим, то нужно предусматривать его ответственность только в случае наличия приговора суда за умышленные действия. А не так, что один из кредиторов пошел и написал жалобу об убытке и повесил на арбитражного управляющего. Тогда это действительно будет эффективно, потому что вводится некая, по аналогии с судом, гарантия независимости арбитражного управляющего вне зависимости от гражданско-правовой ответственности. Лично я вижу положительную функцию в случае, если этот законопроект будет принят, а именно – то, что правопреемство кредиторов также будет рассматриваться арбитражным управляющим. Это, действительно, абсолютно формальная вещь, когда право требования, включенное в реестр, кому-то будет уступлено в дальнейшем, это происходит в банкротстве ежедневно сплошь и рядом. Суд на эту совершенно формальную процедуру тратит 1-2 заседания, соответственно 1-2 месяца, и если арбитражный управляющий только по комплекту документов, которые ему представят, заменит в реестре одно лицо на его правопреемника, то это действительно процессуальная экономия.

Екатерина Мальцева: Я не совсем могу с вами согласиться. Да, у нас бывает правопреемство бесспорное, цессия оплачена через расчетный счет. Максимально прозрачный договор, максимально прозрачная оплата и все прекрасно. Но у нас зачастую, на моей практике я сталкивалась с таким, что, например, цессия оплачена тройственным зачетом или векселем. И если мы рассматриваем, что все-таки бывает, сталкиваемся в практике с лояльными управляющими, то, например, ты объективно понимаешь, что такая цессия не должна удовлетворяться и не должно происходить процессуальное правопреемство. Или, например, правопреемство – у нас добросовестный кредитор с полностью подтвержденной задолженностью, он включился в реестр, а правопреемник его, например, аффилированное по отношению к должнику лицо. И управляющий лояльный, без зазрения совести возьмет и проведет это правопреемство. А добросовестный кредитор, который, бедный, пытается получить свои деньги, даже может и не узнать и не обратить внимания, что у них, оказывается, в реестре аффилированное должнику лицо. Мне кажется, что именно этот вопрос должен остаться у суда, и пусть он рассматривает такую категорию.

Андрей Григорьев: Хорошо, тогда в чем разница цессии аффилированному кредитору, который пошел от цессии включаться в реестр, с тем, что сразу же аффилированный кредитор пытается включиться в реестр первоначально? Тот же самый арбитражный управляющий будет рассматривать требования такого аффилированного кредитора. Как он будет определять эту аффилированность? Понижать эти требования в реестре, если для этого есть корпоративные основания?

Екатерина Мальцева: Я думаю, что если мы уже смотрим вопрос о включении, управляющему нужно отдать функцию именно бесспорных включений в реестр. Те, которые подтверждены решением суда. Неважно, общей юрисдикции, арбитражного суда – где он не сомневается, что это законно, обоснованно. А где дается непосредственно первичка, не проверенная судом, где управляющий должен самостоятельно разбираться, обоснованно или не обоснованно. Это, например, требования кредитных организаций или крупных поставщиков, где черт ногу сломит, как это вообще происходит и какие у них в принципе правоотношения и на чем они основаны. Таких крупных кредиторов, по моему мнению, стоит оставлять суду, пусть разбирается. А мелкие кредиторы, где просуживают свои решения, где у них подтверждено все – пусть это рассматривает управляющий и не тратит время суда на рассмотрение таких требований.

Из материалов дела:
Новая процедура назначения арбитражного управляющего содержит множество нюансов и, может быть, еще претерпит изменения, пишет портал «Право.Ru». Окончательное слово в назначении останется за судом. Он сможет отказывать в утверждении управляющего в случае отсутствия у него «достаточной компетентности, добросовестности и независимости».

Андрей Григорьев: Я как раз и хотел бы внести законодателю, если он нас слышит, и арбитражным управляющим такое конструктивное предложение: действительно, бесспорные требования, по которым уже вынесено судебное решение, вносится им в реестр в полуавтоматическом режиме. Кредитор прислал документы, управляющий удостоверился, что такое решение суда действительно вынесено, и включил его. Все остальные требования, не подтвержденные судебным решением, обычным порядком через Арбитражный суд. Дальше, если другие кредиторы не согласны с вынесенными решениями и считают, что они так же были получены с злоупотреблением правом, может быть, какое-то мировое соглашение стороны злонамеренно заключили – они могут в общем процессуальном порядке идти в соответствующий суд и обжаловать такое состоявшееся решение или возражать при его включении в реестр, если у них есть такие возражения.

Екатерина Мальцева: Мне кажется, все-таки плюсов больше, чем минусов. Потому что, у нас разгружаются суды, и суд все-таки будет нацелен на рассмотрение более глобальных вопросов. У нас кредиторы будут быстрее включаться в реестр, и права смогут реализовывать намного быстрее. Поэтому плюсов все-таки больше в этой инициативе, чем минусов.

Андрей Григорьев: Честно сказать, я не верю, что это очень сильно разгрузит работу судов. Но я бы считал, что можно передать эту функцию при выполнении следующих условий. Это полная транспарентность всех требований, которые заявляются в сведениях о банкротстве, и вообще для всех лиц. Любой может зайти на Федресурс. Второй пункт – несомненно, увеличение действующего вознаграждения арбитражных управляющих, поскольку происходит увеличение их функций, и нагрузка на них в этом случае будет увеличиваться. И третий момент – это ограниченная ответственность арбитражного управляющего, чтобы он не боялся рассматривать такие требования, не боялся ошибаться, потому что Арбитражный суд всегда может проверить включенное требование по заявлению других кредиторов, но при этом он бы нес ограниченную ответственность, например, только в случае, если будет приговор суда за умышленные действия такого управляющего.