Фото: Retrogradu.net / Unsplash - Источник
Самые громкие несостоявшиеся перемены в Петербурге связаны даже не со зданиями, а с водоемами. Исчез в конце 1960-х годов XX века Введенский канал — осталась только улица его имени. То же могло произойти с Крюковым. Или представьте: на месте канала Грибоедова — полоса асфальта. Странная шутка? Отнюдь. Лет 150-200 назад, когда канал назывался Екатерининским, он был совсем не романтичным местом — туда сбрасывали нечистоты. А последний раз избавиться от него хотели перед революцией, когда впервые задумывались о строительстве метро.
А теперь — про огромный незастроенный «пустырь» (в кавычках, разумеется). Девять гектаров в самом центре — алчный девелопер содрогнется! Но — это Царицын луг, величественное Марсово поле. Сейчас абсурдна мысль, что тут — на месте революционных захоронений — можно что-то строить. Но до февраля 1917-го поле было местом скорее увеселительным — парады, гуляния, велогонки и даже хоккейные матчи. Так что идея возвести здесь в конце XIX века главный театр империи казалась естественной. А еще спустя четверть века даже провели архитектурный конкурс, правда, уже не для театра, а для здания Государственной думы. На Марсовом поле мог стоять дворец, увенчанный 75-метровой башней.
Больше всего архитектурных «шуток» грозило нашему городу в социалистические времена. Тогда главными зодчими были первые лица страны, вполне радикальные.
Чего стоит, например, идея разместить на Троицкой площади, то есть в километре от Петропавловской крепости, 400-метровую статую Ленина. Там же, но чуть раньше, в честь революции хотели поставить башню Татлина, такого же размера авангардную конструкцию из стекла и стали — куда там Парижу со своим Бобуром! Идея столкнулась с проблемами, в том числе технологическими: наклонная, да еще вращающаяся башня и сегодня стала бы вызовом для строителей.
Куда реальнее выглядит несостоявшаяся перестройка Гостиного двора, частично разрушенного в блокаду. Еще во время войны был объявлен конкурс. По углам здания могли появиться башни, был вариант с высоткой по центру. В итоге творение Валлен-Деламота восстановили практически в первоначальном варианте.
Сегодня архитектурные идеи не столь радикальны. Может, потому, что и информацию получить проще, и времена более консервативные — история ценится больше. В генплане Петербурга десятки станций метро, парковые зоны, школы-поликлиники — кто же будет возражать против такого? Главное, чтобы через четверть века автор передачи на Business FM Петербург не перечислял и эти планы как шутку.
Генеральный директор «Фирмы Изотерм»
Основатель и президент Центра поддержки искусств Санкт-Петербурга
Заместитель директора Агентства журналистских расследований
Глава комитета по промполитике, инновациям и торговле