Спикер ЗакСа Бельский: про парковки, «наливайки», мигрантов, КРТ и «Ленфильм»

В Заксобрании признали, что в ноябре, после введения дифференцированных тарифов в зоне платной парковки, был зафиксирован 15%-ный всплеск случаев сокрытия номеров. Однако если сравнивать с ноябрём 2024 года, когда тарифы были ниже, то произошло снижение показателей по основным нарушениям. Также, судя по официальной статистике, в разы сократилось число жалоб на «наливайки». При этом депутаты пообещали в начале следующего года запросить у силовиков актуальную информацию о правонарушениях. Кроме того, власти Петербурга заявили, что планируют усилить полномочия ГЖИ и рассмотреть инициативы по ужесточению уголовной ответственности за фальсификацию решений общих собраний собственников помещений, чтобы, в том числе защитить жителей, обеспокоенных проектами КРТ. При этом отмечается, что инструменты для стимулирования инвесторов ограничены. Как ограничивается и официальный миграционный поток: по сравнению с 2024 годом он сократился на 34 тысячи, то есть примерно на 10%, и составляет 293 тысячи человек. При этом в Петербурге планируют активнее привлекать сотрудников из Индии не только в сферу благоустройства, но и на предприятия легпрома, а также в общепит. О киноиндустрии речи пока не идёт, но если говорить о «Ленфильме», то концепция его развития включает модернизацию выставочного центра, кинотеатра и проведение фестивалей. Подробнее об основных итогах 2025 года — в эксклюзивном интервью шеф-редактора Business FM Петербург Максима Морозова с председателем Законодательного собрания Александром Бельским.

Максим Морозов: Начнём с животрепещущей повестки. В последнее время многие горожане жалуются на замедление мобильного интернета. Что ощущаете вы? Продолжится ли такая ситуация?

Александр Бельский: Вряд ли ситуация сильно поменяется, так как в Санкт-Петербурге проходит достаточно большое количество мероприятий. Вопрос безопасности в приоритете. Тем не менее мы обсуждали этот вопрос с правительством и губернатором.

Сейчас предпринимаются усилия для того, чтобы в городе появился Wi-Fi, которым могли бы пользоваться люди. Прорабатываются точки в центре города, которые могут включиться. Думаю, что достаточно скоро правительство выйдет с информацией о том, где появится Wi-Fi.

Не могу сказать, насколько хорошо он будет работать. Однако мы прекрасно понимаем, что сейчас ситуация в этом направлении улучшается. Скорее всего, в удалённых районах не удастся сделать хорошую плотность покрытия. Тем не менее мы прорабатываем вопрос появления Wi-Fi в центральных районах совместно с Ростелеком и другими операторами. Мы хотим, чтобы Wi-Fi был единой сетью: неважно потерялась ли связь с одним из них, ведь сразу включился другой. Важно, чтобы не было разъединения. Так что правительство работает в этом направлении.

Максим Морозов: Справится ли инфраструктура, учитывая, что Петербург — это шестимиллионный город?

Александр Бельский: Как раз сейчас мы это и прорабатываем. Вопрос непростой. Тем не менее, проблему можно решить хотя бы частично. Думаю, что бесплатный Wi-Fi в городе появится в ближайшее время.

Максим Морозов: Ещё один связанный с замедлением интернета вопрос — на повестке замедление и блокировка части мессенджеров, к которым многие привыкли. Заметили ли вы на себе неудобства? Какими мессенджерами пользуетесь в последнее время?

Александр Бельский:
  

Я пользуюсь MAX и Telegram. Последним, потому что там достаточно большое количество каналов, в первую очередь новостных, которые регулярно просматриваю.

Конечно, сейчас есть сложности. Некоторые включают VPN, чтобы пользоваться мессенджерами. Однако с ним, как вы знаете, возникают другие трудности. Так что, я перешёл на MAX. Не могу сказать, что ситуация с ним хуже. По крайней мере, в этом мессенджере есть всё, что мне надо. Связь по нему идеальная.

Максим Морозов: Поступают ли в Заксобрание обращения от избирателей о том, что их насильно заставляют устанавливать MAX и принудительно использовать его, либо создают условия, что человек вынужден загружать MAX и общаться только в нём?

Александр Бельский: ЗакС вряд ли может на это повлиять. Сейчас в стране такие условия. Они не такие жёсткие, как, например, в Китае. Это вопрос безопасности страны. По этому поводу не раз давались разъяснения, в том числе президентом.

Максим Морозов: Перейдём к безопасности. В связи с трагическим инцидентом в одной из школ Петербурга, каким видится необходимый аудит меры безопасности в школах, колледжах и вузах?

Александр Бельский: Как говорил с трибуны Павел Крупник, здесь необходим комплексный подход. В частности, нужно предусмотреть появление в школах психологов.

Мы попытались достаточно неплохо обезопасить наши школы от внешней угрозы. Но, к сожалению, видим, что выявляется вопрос, связанный с внутренней угрозой.

Конечно, нужно посмотреть, какое количество денежных средств мы на это тратим и, самое главное, на что конкретно. Может быть, есть возможность перераспределения именно в комплексе безопасности, ведь появляется необходимость, например, в психологах, дополнительном видеонаблюдении, подключении искусственного интеллекта, который может выявлять те или иные вопросы, связанные с буллингом в школе. Помимо этого, на мой взгляд, обязательно должен появиться мониторинг социальных сетей. Нам необходимо понимать, что происходит с нашими детьми, когда они входят в социальные сети или взаимодействуют с интернетом.

Максим Морозов: Из-за дополнительного контроля может возникнуть противодействие, ведь дети этого не очень любят.

Александр Бельский: Вполне возможно. Конечно, наша основная задача — исключить возможность таких случаев.

Мы очень многое возлагаем на семью. Зачастую видим, что в выявленных кризисных случаях семья даже не подозревала, что происходит с ребёнком. Дети часто не рассказывают родителям о буллинге или о проблемах с одноклассниками или сверстниками на улице.

Иногда ребёнок принимает опасные решения. При этом, как мы видим, он предупреждает о них в интернете, берёт оттуда информацию о том, как и что он может сделать, пользуется подсказками. Повторю, здесь должен быть комплексный подход. Сложно сказать, каким именно он должен быть: для этого есть специалисты, которые должны его разработать.

Максим Морозов: Базовый вопрос утилитарной функции охраны — вряд ли пожилые женщины так же эффективно могут ответить на современные вызовы как, допустим, сотрудники вневедомственной охраны Росгвардии. Каким вам видится реформирование непосредственно физической охраны?

Александр Бельский: Повторю, этот вопрос нужно задавать профессионалам. В этом плане у меня довольно обывательский подход.

Я, например, работал на заводе «Северная верфь», который считался оборонным предприятием. Поверьте, проскочить через бабушку-вахтёра было гораздо сложнее, чем через сотрудника вневедомственной охраны.

Максим Морозов: В Петербурге заработал дифференцированный тариф в зоне платной парковки. Знакомы ли вы с аналитическим обоснованием увеличения тарифа в несколько раз в определённых локациях?

Александр Бельский: Конечно. Увеличение произошло именно на основании аналитики. Основная задача — разгрузить улицы, на которых мы видим большое количество паркующихся машин. В дальнейшем будем смотреть на ситуацию в динамике. Может быть, где-то нужно будет увеличить, а где-то, наоборот, снизить цену.

Максим Морозов: Мы читаем мнения местных жителей. Они пишут, что есть локации, которые исторически не загружены. Однако они, во-первых, попали в зону платной парковки, а во-вторых, зачастую с повышенным тарифом. Каким, на ваш взгляд, должен быть подход к тарифообразованию в таком сложном, многослойном городе как Петербург?

Александр Бельский: Всё зависит от логистики. Мы делаем это не для того, чтобы собирать дополнительные средства с жителей нашего города.
  

Тариф на парковку необходим, чтобы снизить транзитный трафик в центре города. В этой части будем ориентироваться только на логистические вопросы и обращения жителей. Возьмём банальный пример — Орловский переулок у Смольного. Он не попал в зону платной парковки. Из-за этого сейчас люди не могут выехать из дома, потому что всё вокруг платное. Так что иногда горожане обращаются к нам сами, чтобы на той или иной улице ввели платные парковки.

Максим Морозов: Наверное, они обращаются не в Заксобрание, которое самоустранилось от администрирования развития зоны платной парковки, а, скорее, в профильный комитет, который принимает обратную связь. Заксобрание по-прежнему не участвует.

Александр Бельский: Да, эти полномочия переданы городу, поэтому люди обращаются в Комитет по транспорту.

Максим Морозов: Как быть с водителями, которые стали активно закрывать номера или парковать машины во дворах жилых домов в качестве ответной реакции на повышение тарифа?

Александр Бельский: Это происходит не первый раз: точно такая же ситуация была, когда мы только вводили платные парковки. Это пройдёт. Ситуация меняется: в последнее время меньше водителей закрывают номера, чем это было во время первых двух недель, после поднятия цены. Я думаю, что ситуация стабилизируется. Город мониторит этот вопрос. Этих людей будут ждать правовые последствия.

Максим Морозов: Как быть с запаркованными дворами?

Александр Бельский: Мы неоднократно возвращались к этому вопросу. Находимся в диалоге с правительством.

Законодательное собрание пытается склонить правительство к принятию решений, связанных с возможностью установки шлагбаумов и закрытия дворов.

Здесь мы стоим на стороне жителей. Есть несколько решений этих вопросов. В первую очередь, они связаны с тем, на чьём балансе будут стоять шлагбаумы. Есть опыт Москвы, где они находятся на балансе города. Кроме того, есть субсидия, которая выделяется для установки шлагбаумов. Второй важный вопрос — это наши специальные службы, которые должны иметь доступ и возможность проехать. Среди них, например, пожарные и скорые. Понимаю, что это непростое решение для правительства. Однако этот вопрос неизбежен, его нужно решать. Мы создали рабочую группу, которую возглавляет Валерий Гарнец, чтобы оперативно решить данный вопрос. Пока нам это не удаётся. Не могу сказать, что мы выбрали один из путей. Тем не менее мы больше склоняемся к тому, чтобы передать полномочия главам районов. Они смогут гораздо быстрее администрировать это и решить проблему жителей города.

Максим Морозов: Успеет ли Заксобрание в нынешнем составе принять соответствующие поправки?

Александр Бельский: Хотелось бы.

Максим Морозов: Перейдём к пресловутым «наливайкам». Как и по каким параметрам можно оценить первые, промежуточные итоги действия закона?

Александр Бельский:

Самый главный параметр — это снижение количества жалоб жителей города из домов, где находились «наливайки». После принятия соответствующего закона количество обращений просто минимальное.

Максим Морозов: Кто собирает обратную связь?

Александр Бельский: Есть управление, которое непосредственно занимается этим вопросом. Мы сегментируем обращениям, которые идут к депутатам или просто в Законодательное собрание, по конкретным темам. Повторю, количество жалоб по данной теме снизилось в несколько раз.

Максим Морозов: Что можно сказать об обратной связи со стороны профильного бизнеса? О чём говорят предприниматели?

Александр Бельский: Мы практически не получаем обращений со стороны предпринимателей.

Максим Морозов: Примечательно, что нет мер поддержки для профильного добросовестного бизнеса, который хочет остаться на рынке и соблюдать все сравнительно жёсткие требования. Сейчас они практически не могут ни на что рассчитывать.

Александр Бельский: Какие меры поддержки должны быть?

Максим Морозов: Например, помощь в поиске новой локации или помещения, субсидированная ставка на первое время. Ведь переезд, как говорится, хуже пожара.

Александр Бельский: Этот вопрос вряд ли может регулироваться правительством, так как это коммерческие отношения между двумя организациями. Здесь город никак не может вмешиваться. Это договор двух коммерческих организаций. Кроме того, вполне возможно, что там могут быть и коррупционные составляющие: например, повышение аренды для получения субсидий из города. Так что мы никак не можем это регламентировать.

У города есть достаточно большой перечень программ помощи, в том числе и для малого и среднего бизнеса. Конечно, эти возможности не связаны с переездом заведений общепита.

Однако можно получить субсидию, в том числе и на оборудование, и на развитие. Основная цель нашего закона — это закрытие «наливаек», и, в первую очередь, защита жителей города. Я прекрасно понимаю ваши вопросы про бизнес, однако у нас всё равно немного другой приоритет. Мы должны защитить наших жителей. Бизнес в свою очередь должен подстроиться самостоятельно. Он должен быть гибким и понимать, что появились новые правила, в рамках которых надо работать.

Максим Морозов: Обсудим КРТ. В нормативную базу внесены изменения, защищающие жилищные права граждан. Чем вызваны опасения некоторых жителей о возможных фальсификациях протоколов и решений общих собраний собственников? Такие опасения обсуждаются.

Александр Бельский: Обсуждаются. Повторю, наша основная задача — защитить. Тем не менее в данном случае все решения, которые касаются правовых аспектов, уже приняты. Кроме того, на федеральном уровне приняты вопросы контроля.

Жители должны понимать, что им тоже следует контролировать ситуацию. Если факты фальсификации протоколов и решений общих собраний собственников будут выявляться, мы будем помогать, в том числе и в судебном порядке, и отменять те или иные неправомерные решения. Будем поддерживать наших жителей.

Тем не менее мы уже приняли все решения по КРТ. Первый и основной вопрос касается безопасности. Теперь так называемые «дома-молчуны» туда не попадают. Мы заложили определённый фундамент для развития. Возможно, он не такой радужный для инвесторов, однако мы ставим на первое место приоритеты жителей города. Далее должен появиться оператор: сейчас этим вопросом занимаются органы исполнительной власти. После этого мы будем смотреть, как будет работать программа, если появится инвестор. Тем не менее, пока я сомневаюсь в его появлении, потому что не вижу коммерческой составляющей проекта. Хотя вполне возможно, что ситуация изменится.

Максим Морозов: Как привлечь инвесторов и сделать так, чтобы им было интересно зайти в проект на рыночных условиях?

Александр Бельский: Сложно сказать. Я не знаю, потому что не являюсь застройщиком и не понимаю ни нормы прибыли, ни вложений, которые должны быть в проекте. Я могу говорить только с обывательской точки зрения, учитывая особенности нашего города. Среди них, например, ограничение этажности, вопрос географии в рамках муниципалитетов и так далее. В этом вопросе есть много составляющих факторов, поэтому мне очень сложно сказать. Конечно, сам инвестор должен всё считать и смотреть, чтобы понять, насколько выгодно ему приходить. Следующий важный момент, конечно же, связан со ставкой ЦБ.

Максим Морозов: То есть пока сложно сказать, когда начнётся активная фаза КРТ?

Александр Бельский: Я говорю об этом уже не первый год.

Максим Морозов: Есть ли уверенность в том, что компенсация будет достаточной для покупки равноценного жилья поблизости от предыдущего места жительства?

Александр Бельский: Сейчас мы не можем это обсуждать. В первую очередь это взаимодействие между застройщиком и домом, который примет такое решение. Мы сможем ответить на этот вопрос только, когда они будут выходить на договорные обязательства.

Максим Морозов: Последний вопрос по КРТ. Существует ли риск точечной застройки малоэтажных кварталов в случае, если за программу проголосуют только один или два дома в квартале?

Александр Бельский:

Риск точечной застройки при КРТ существует. Тем не менее, давайте вернёмся к правилам, которые существуют в Петербурге. Ограничение этажности не позволит построить среди хрущёвок 20- или 25-этажный дом. Это нереально. Другой пример — делать из 5-этажного дома 9-этажный невыгодно, так как там не будет возможности заработать.

Ведь существует целый комплекс вопросов. Необходимо расселить жителей, разобрать и утилизировать дом, построить новое достаточно дорогое жильё. Кроме того, часть этого дома нужно будет предоставить жителям, которые съехали. Мы же прекрасно понимаем, что строительство дома — это не весь заработок, который есть.

Максим Морозов: Имеются ли в Законодательном собрании аналитические данные о возможном влиянии очередного раунда налоговой реформы на бизнес и граждан в Петербурге?

Александр Бельский: Мы ещё не проводили такой анализ, поэтому пока не могу ничего сказать. Меры введены, необходимо время, чтобы провести анализ. Мы знаем, что сейчас эта тема действительно очень сильно обсуждается, в том числе и в бизнес-кругах. Это может быть разовая мера, которая, например, принесёт результат с точки зрения сбора налогов для государства. Тем не менее, в первую очередь мы должны смотреть на дальнюю перспективу. Может быть, дальше это приведёт к уменьшению оборота или уходу в тень. Анализ необходим для того, чтобы понять, какие могут быть потери от введения данных мер.

Максим Морозов: Это федеральная история, а кадастровая переоценка чисто петербургская. Многие собственники торговых, развлекательных и бизнес-центров обращаются и в Смольный, и к депутатам с просьбой не повышать налоговую нагрузку в связи с тем, что в результате кадастровой переоценки суммы серьёзно возрастают. Очевидно, что собственники ТЦ заложат дополнительные издержки в стоимость квадратного метра, что в свою очередь мультипликатором отразится на посетителях этих самых торговых и развлекательных центров. Какими здесь, на ваш взгляд, должны быть подходы?

Александр Бельский: Я уже говорил, что в Санкт-Петербурге были определённые условия. Однако сейчас они приближены к московским. Как правило, владельцы торговых центров владеют ими не только у нас, но и в других регионах. Думаю, они смогут увидеть, что ситуация в Петербурге ничем не отличается, например, от Москвы.

Есть торговые центры, которые десятками лет работают в Санкт-Петербурге. Однако в течение этого периода они получали прибыль с дисконтом, который предоставлял город. Сейчас ситуация изменилась. Конечно, их доходы, может быть, будут не такими большими. Возможно, они попытаются переложить свои расходы на арендаторов.

Здесь всё очень чётко регулирует бизнес: если вы повышаете аренду, то он имеет право съехать с этого торгового места. Так что, здесь палка о двух концах. В любом случае, владельцы торговых центров должны сами смотреть, каким образом им увеличивать доходную составляющую. Иначе они просто будут меньше зарабатывать.

Максим Морозов: Как можно оценить первые итоги ограничения на работу мигрантов в доставке и такси?

Александр Бельский: Сейчас оценить довольно сложно, так как прошло мало времени. Правительство говорило, что мигранты могут, в том числе перетекать из одной сферы в другую. Тем не менее сейчас большое количество людей не переходит, например, в стройку или ЖКХ. Мигрантов в нашем городе действительно стало меньше: есть десятипроцентное снижение. Это пока единственное, что я могу сказать. Сложно оценить, достижение ли это или нет. Это факт. В дальнейшем будет приниматься решение на 2027 год. Пока нам следует взять более длительный горизонт, чтобы оценить, насколько правильно поступает правительство. Тем не менее, оно оставило себе возможность в 202 году внести изменения на 2027 год.

Максим Морозов: При этом в связи с увеличившимися тарифами на такси и доставку гражданам нужно просто потерпеть?

Александр Бельский: Нет, почему? Мы не можем на это влиять.

Если говорить о доставке и такси, то мы можем только предоставить альтернативу, например, автобусы, метро, троллейбусы и трамваи.

Максим Морозов: Сравнительно слабо развитое метро.

Александр Бельский: Мы открываем две станции метро. Сейчас метро в нашем городе такое, какое есть. Тем не менее, мы достаточно серьёзно занимаемся этим вопросом. Мы не скрываем, что были сложности со строительством метрополитена. Тем не менее сейчас ещё несколько щитов вошли в строй. Мы продолжим наращивать темпы в этом направлении. Пока правительство идёт в рамках своих обязательств: все станции метро откроются вовремя.

Максим Морозов: Нет ли информации о развитии рынка метростроения, в первую очередь новостей по поводу второго участника рынка?

Александр Бельский: На сегодняшний момент нет. Однако мы знаем, что для развития метрополитена будут привлекаться, в том числе федеральные деньги. В первую очередь, метро должно появиться и в Пулково, и в удалённых районах, например, Пушкинском. То есть в тех локациях, где планируется достаточно большая застройка. Кстати говоря, недавно там запустили скоростной трамвай. Который…

Максим Морозов: … сошёл с рельсов.

Александр Бельский: Такие нюансы бывают. Сейчас всё уже сделали, трамвай работает. Как обычно, стрелочник неправильно переставил стрелку.

Максим Морозов: Нашли стрелочника.

Александр Бельский: В нашей стране так всегда.

Максим Морозов: Поговорим о мигрантах. Ограничение на работу мигрантов в сфере доставки и такси обосновывалось тем, что необходимо, во-первых, повысить уровень безопасности услуги, а во-вторых, повысить качество услуги. Здесь есть непонимание с точки зрения обывателя, потому что доставщики и таксисты узбеки оказались за бортом, а их коллеги из Киргизской республики продолжают работу, потому что входят в ЕАЭС. Сколько здесь логики и справедливости?

Александр Бельский: Это вопрос к государственным договорам, которые есть между Российской Федерацией и Киргизией. Соответственно, в этой части Киргизия больше защитила своих граждан на территории России. У них действительно больше возможностей. Разумеется, я бы не хотел проводить знак неравенства между нашими братскими народами. Тем не менее правительство Киргизии заключило определённый договор с Российской Федерацией. Теперь их граждане находятся в более привилегированном положении на территории России.

Хочу отметить, что качество услуг в доставке и такси ни в коем случае не связано с национальным фактором.

Максим Морозов: Последний предновогодний и красивый вопрос — развитие киностудии «Ленфильм», которая перешла от Росимущества в ведение города. Каким вам видится грамотный и эффективный перезапуск студии, чтобы она вернула былое величие?

Александр Бельский: В этом вопросе есть две важные составляющие, которые я бы рассматривал отдельно. Первое — должен, наверное, появиться оператор, который будет управлять недвижимостью, находящейся на улице внутри «Ленфильма». На мой взгляд, она должна стать точкой притяжения, на которой появятся и общественные пространства, и рестораны, и кафе. Благодаря этому людям будет интересно там находиться. Второе — это профессиональная часть. Необходимо понять, как мы можем использовать имеющиеся большие павильоны для развития именно «Ленфильма». Мне кажется, что здесь должно быть две концепции развития, которые входят в одну.

«Ленфильм» должен выйти на самоокупаемость.

В этом случае оператор может сдавать помещения в аренду и брать на себя достаточно большую часть. Мы видим по Москве, что сейчас кинопроизводство находится немного в другом формате. На сегодняшний день не всегда нужны огромные студии: многое нужно переформатировать, оцифровать. Я знаю, что ведутся переговоры с серьёзными компаниями, для того, чтобы попробовать перезапустить вторую составляющую. С первой всё понятно: когда появится оператор, мы сможем определить, как и каким образом будет развиваться улица. Со второй составляющей, конечно, сложнее, потому что здесь нужны профессионалы.

Максим Морозов: Какого репертуара от «Ленфильма» вы ждёте?

Александр Бельский: Сложно сказать. Я бы всё-таки опирался на опыт, который уже есть. Мне нравятся разные картины «Ленфильма». Среди любимых — «Белое солнце пустыни». А «Собачье сердце», на мой взгляд, просто феноменальная вещь. Мы видим, что многие фильмы снимают заново. Совсем недавно я посмотрел фильм «Август», хотя до этого смотрел «В августе 44-го», так что мне есть, с чем сравнить. И один, и другой фильм имеют успех. Так что, на мой взгляд, перезапуск «Ленфильма» должен ориентироваться на традиции, которые есть у нас.

Максим Морозов: Речь идёт о ремейках?

Александр Бельский: Необязательно. Я имею в виду, что нужно учитывать опыт и традиции, связанные с «Ленфильмом». Тем не менее можно рассмотреть и ремейки. Почему бы, например, не снять нового «Шерлока Холмса»?