Спикер ЗакСа Бельский: про «наливайки», киоски, ДТП с автобусами и самокаты

В Законодательном собрании заявили, что продлят срок для внесения поправок в резонансный законопроект о так называемых «наливайках»: авторы документа рассказали, что к ним поступило свыше пятисот обращений. Опасения также высказывают собственники ларьков и киосков, которые в результате «оптимизации», анонсированной в Смольном, рискуют потерять свой бизнес. Ещё одна общегородская проблема — участившиеся ДТП с автобусами: депутаты оценили работу парков на «удовлетворительно». Однако гораздо чаще аварии случаются по вине пользователей СИМ, в первую очередь — электросамокатов, движение которых продолжат регулировать. Подробности — в эксклюзивном интервью шеф-редактора Business FM Петербург Максима Морозова с председателем Законодательного собрания Александром Бельским.

Максим Морозов: Какие основные замечания поступают в Законодательное собрание? В чём будут заключаться корректировки?

Александр Бельский: Закон готовился достаточно долго. Мы занимались этим вопросом больше года. К обсуждению привлекались и жители нашего города, и предпринимательское сообщество.

На наш взгляд, мы выработали достаточно неплохой закон, который поможет жителям Петербурга и закроет так называемые «наливайки»: магазины, которые во время временных ограничений превращаются в бары и продолжают торговать алкоголем.

Они открывают пробки, кладут сверху пластиковый стаканчик, и человек спокойно покупает алкоголь. Конечно, это нужно пресечь. Тем не менее бизнес переживает абсолютно справедливо.

Максим Морозов: Насколько принципиальны 50 метров? Ведь есть контрпримеры о том, что многие известные в России и даже в мире заведения, выросшие в Петербурге, начинались с совсем небольших площадей.

Александр Бельский: Вполне возможно. Однако у нас принципиальная позиция.

Мы проверяли, каким образом и на каких примерно площадях работают магазины, которые превращаются в бары. Исходя из этого, предложили минимальный принцип: 50 квадратных метров.

Есть достаточно большое количество жалоб от жителей нашего города. Мы же говорим не только о торговле алкоголем и нахождении в этих барах. Если речь идёт о летнем периоде, то люди в барах только выпивают, после чего по большей части находятся на улице. А ведь вокруг расположены жилые дома.

Максим Морозов: Буду перечислять контраргументы противоположной стороны. По их словам, городские власти не смогли справиться с одной отдельно взятой сетью, которая работает по двойной лицензии. В итоге ограничения будут наложены на всех участников рынка.

Александр Бельский: Мы не занимаемся борьбой с какими-либо сетями. Так что не надо об этом говорить. Мы устанавливаем правила и критерии. Сейчас этим пользуется одна сеть, а завтра их может быть уже две или три. Для нас основной приоритет — это правила, которые защищают жителей нашего города.

Максим Морозов: Вторая претензия противников законопроекта — непонятно, на какое число баров распространится ограничение. В различных аналитических записках гуляют совершенно разные цифры: от нескольких десятков до нескольких сотен. Соответственно, последствия могут быть разными. Проводилось ли исследование, на сколько заведений будут распространяться ограничения?

Александр Бельский: Так как критериев несколько, всё зависит от того, насколько бары или конкретные компании смогут исправить ситуацию. У некоторых, например, достаточно площади, однако нет второго туалета. Нам сложно сказать, смогут ли они поставить его или нет. Мы этим не занимаемся. Сотрудники комитета по промполитике, инновациям и торговле обходили бары, делали запрос относительно площадей, которые занимают бары, владеющие лицензией. Разброс действительно существует, но есть понимание, кого это затронет. Однако сказать, какое количество баров сможет исправить ситуацию, а какое — нет, сложно. Если мы будем принимать закон сейчас, он вступит в силу только в сентябре. Соответственно, будем смотреть, насколько они смогут исправить ситуацию. Вполне возможно, что цифра уйдёт в меньшую сторону. Мы понимаем, что предпринимательское сообщество будет максимально стараться сохранить места, которые у них уже есть. Или же они будут арендовать новые.

Конечно, есть известные бары, которые продвигают определённую культуру и обладают собственным брендом. В этом смысле, думаю, большого значения не имеет: находится бар в данном доме или в соседнем. После переезда они смогут сохранить бренд и привлекут приходивших ранее людей.

Такие случаи были в предыдущем законе, когда мы говорили о закрытии подобных баров в хрущёвках. Люди переезжали в другие места с большими площадями. Их бизнес продолжал жить, а некоторые расцветали ещё больше.

Максим Морозов: Есть ли примерное понимание негативного социально-экономического эффекта, связанного с вынужденным закрытием некоторых заведений? Это рабочие места, налоговые отчисления и другие социальные обязательства.

Александр Бельский: Допустим, мы говорим о заведении, которое расположено на 20 квадратных метрах. Какое количество людей может там работать?

Максим Морозов: Сравнительно маленькое.

Александр Бельский: Именно. Примеры будут, однако они будут незначительными. Мы не видим, что от этого пострадает отрасль или люди, которые там работают.

Учитывая дефицит кадров, который есть в Петербурге, люди наверняка смогут найти работу. На всякий случай напоминаю, что сейчас уровень безработицы в городе — 1,3%.

Максим Морозов: Острая тема последнего времени — ситуация с НТО. Как говорят некоторые участники рынка, её можно назвать зачисткой, по их словам, происходит массовое исключение из схемы размещения. Не секрет, что Смольный инициирует реформу — переход на типовые киоски по примеру Москвы. Они уже частично изготовлены в системе ФСИН. Каким видится будущее нестационарной торговли в Петербурге? Каким должно быть регулирование?

Александр Бельский: Петербург действительно идёт по примеру Москвы. Мы бы хотели, чтобы центр города в меньшей степени был занят НТО, то есть ларьками. В первую очередь, останутся киоски печати. Мы подразумеваем, что они могут используют часть своей витрины под торговлю другими товарами. Мы находимся в контакте и обсуждаем, возможный ассортимент товаров.

Понятно, что уровень заработка газетного киоска нулевой или минусовой. Возможно, кто-то будет торговать сопутствующими товарами, например, шнурами для телефонов. Кто-то может продавать малогабаритные аксессуары, которые могут храниться долгое время. Некоторые могут продавать, например, чай или кофе.

Сейчас мы с коллегами обсуждаем все эти вопросы и надеемся, что эта часть рынка не пострадает. Наведение порядка в этой отрасли — абсолютно правильное решение. Мы будем выступать, в том числе с инициативой к федеральному законодателю. На сегодняшний момент регламентировано то, каким образом НТО могут устанавливаться на государственной или муниципальной земле. Всё это регулируется одним органом исполнительной власти. Однако есть частная земля. Приведу пример. В Приморском районе вдруг появился сорокафутовый контейнер, в котором вырезали дырки для окон и написали «Парикмахерская». Это решение не было ни с кем согласовано.

Представьте, что в Петербурге появляется контейнер с надписью «Парикмахерская». С ним никто ничего не может сделать, потому что это частная земля. Есть собственники, которые приняли такое решение.

Приведу ещё один пример: угол Невского и Садовой, где стоят два ларька. Они стоят на частной земле, внутри дома. Но это же Невский проспект: сейчас на нём просто стоит ларёк, с задней стороны которого висит монитор с надписью «Покупайте вейпы». Ровно такая же ситуация напротив: внутри дома поставлена терраса. Так что регулирование должно быть везде. Сейчас предприниматели жалуются на то, что и как будет. Но действия города — это ответ на действия предпринимателей.

Максим Морозов: Вы привели несколько вопиющих ситуаций. Однако как в случае с «наливайками» и известной алкогольной сетью, ограничительное действие распространится на всех.

Александр Бельский: Мы же не говорим о закрытии всех НТО. Вопрос стоит не так.

Регулирование НТО в центре города должно быть более жёстким, а на окраинах — наоборот.

Мы прекрасно понимаем — что-то должно быть в шаговой доступности. Это могут быть, например, павильоны, в которых будут продаваться продукты первой необходимости, например хлеб. Ситуации бывают разные. Например, магазин находится слишком далеко, или супермаркеты в новых районах ещё не успели открыться. В этих случаях, конечно, будут определённые послабления, которые должен разработать комитет.

В центральной части города должны быть одинаковые, унифицированные павильоны, которые будут утверждены в КГА. Это неотъемлемая часть города.

Максим Морозов: Как говорят противники нововведения, это вмешательство в рыночные механизмы. Как государство может диктовать условия о том, что мне размещать на моём частном участке?

Александр Бельский: Мы не диктуем условия. Если есть возможность согласовать с комитетом проект благоустройства, то никаких проблем нет. Это частная земля, однако она была дана не для того, чтобы ставить ларьки и торговать. Пускай они почитают, для чего она была выделена: для благоустройства, парковок и так далее. Конечно, они могут распоряжаться ей как угодно, но только в рамках, определённых законом Санкт-Петербурга. На данный момент мы определяем, как это может быть. Люди должны понимать, что есть конкретные условия. Иначе это превратиться в базар: кто как хотел, так и поставил. Именно для этого необходимо регулирование.

Мы просим, чтобы федеральный орган власти дал нам возможность регулировать размещение НТО ещё более жёстко.

Максим Морозов: По поводу типовых киосков: по сути, их внедрение — это реформа. Однако некоторые предприниматели говорят, что им не нужны такие большие площади.

Александр Бельский: Площади разные. Мы в Петербурге уже проходили типовую историю. Мы знаем всех основных операторов, которые владеют НТО. Мы обсуждали с ними все вопросы. Они прекрасно понимают, каким образом это будет строиться, какие им нужны павильоны, нужны ли им большие или маленькие объекты в конкретных местах. Люди, которые выходят на торги за определённые места, как правило, достаточно давно являются игроками рынка.

Максим Морозов: Озвучу ещё одно опасение участников рынка: при переходе на типовые киоски не будут продлены договоры с теми, кто раньше занимал собственные, нетиповые киоски. Есть точка зрения, что реформа осуществляется, в том числе, чтобы эти люди не попали в новую схему размещения.

Александр Бельский: Кто опасается? Такие обращения в массовом порядке к нам не поступали. Мы и комитет в контакте со всеми игроками рынка. Все понимают, каким образом всё будет происходить, ведь мы неоднократно это проходили. Я сам являлся участником рынка. Помню, как в какой-то момент всё в городе приводили к единому знаменателю.

Раньше люди могли самостоятельно производить и устанавливать павильоны. Теперь же производить их и сдавать в аренду будет город. Это делается по образу и подобию Москвы.

Максим Морозов: Какие основные нарекания есть у депутатов и к организации предрейсового контроля, и к состоянию автобусных парков? Какие меры реагирования могут принять Законодательное собрание и исполнительная власть, чтобы наладить ситуацию?

Александр Бельский: Выявилось всё то, следствие чего мы видим на наших дорогах. Переработка водителей.

Многие транспортные компании говорят, что у них гибкий график — водитель сам выбирает время работы. Однако он не может делать это сам по себе, ведь мы говорим о безопасности жителей нашего города. Должен появиться регулятор. Например, необходимо ввести независимую медицинскую комиссию по допуску.

Сейчас мы фактически это не контролируем. Такого быть не должно. Возможно, появятся новые технологии, которые не позволят водителю, не отдохнувшему достаточное количество времени, садиться за руль, как это делают, например, дальнобойщики. Или если водитель уже отработал необходимые часы, и ему требуется отдых. Все эти вещи должны вводиться. Понятно, что они могут наложиться на перевозчиков в виде дополнительных трат.

Максим Морозов: Вы имеете в виду программный комплекс?

Александр Бельский: Я говорю о ряде мер, которые будут выработаны. Первый этап — это выход на линию. Необходимо осуществлять независимый контроль. К сожалению, не все перевозчики справляются с этой задачей. Иногда они видят её немного по-другому. Тем не менее, мы должны реагировать на вопиющие случаи, которые становятся известны на всю страну.

Максим Морозов: Сейчас наблюдается беспрецедентный дефицит кадров как в городском «Пассажиравтотрансе», так и у коммерческих перевозчиков. Последние говорят о некоторой несправедливости, так как зарплата в городском «Пассажиравтотрансе» была индексирована в два этапа. Водители уходят в государственные парки, потому что там больше платят, «голосуют рублём». Очевидно, что дефицит кадров сказывается, в том числе на безопасности. Транспортные предприятия выполняют транспортную работу для города в рамках контракта. Обсуждается ли учёт необходимости индексации заработной платы для сотрудников коммерческих перевозчиков?

Александр Бельский: Мы обсуждали это ещё в прошлом году. Тогда же депутаты подтвердили, и я подтверждаю сейчас, что мы готовы идти на дополнительные траты в этом направлении, так как это касается безопасности наших людей. Орган государственной власти должен принять решение.

Мне кажется абсолютно справедливым, что зарплата и возможности у сотрудников городских и коммерческих автобусных парков должны быть одинаковыми.

Тем не менее перетекание людей не ложится в данную канву. В государственных компаниях тоже есть потребность в кадрах, сейчас она не закрыта. В целом в отрасли не хватает людей. Конечно же, над этим нужно работать.

Максим Морозов: Продолжим тему транспорта и поговорим о регулировании средств индивидуальной мобильности. Впереди высокий летний сезон, белые ночи. Что планируется предпринять, а что из осуществлённого уже показало свою эффективность? В каком направлении будет осуществляться регулирование?

Александр Бельский: Как и в случае с общественным транспортом, основное — это безопасность людей. СИМ — основной фактор, который может нанести ущерб человеку, идущему по дороге. Поэтому приняты некоторые решения. Во-первых, закрыты зоны в тех районах, которые мы обсуждали с операторами. В этом году они закреплены. Также определены места для стоянок самокатов, зоны, в которых передвигаются со скоростью 15 км/ч. Более того, есть зоны, в которых передвигаются с ещё меньшей скоростью — 10 км/ч. Всё это мы определили с операторами. Мне кажется, что ситуация улучшается с каждым годом.

Максим Морозов: Мы говорим об арендных самокатах. Но ведь есть и личные.

Александр Бельский: Большая часть — это арендные самокаты.

Мы должны прийти к тому, что самокат, как и велосипед, должен двигаться по дороге, там, где движется транспорт. Для этого со своей стороны мы должны поработать и обеспечить возможность передвижения, в том числе в центре города.

Максим Морозов: Допустим, мы запретим передвижение по тротуарам. Как администрировать? Одно из предложений — установить «лежачих полицейских». Однако это будет мешать маломобильным гражданам, которые передвигаются на колясках, и мамам с детьми.

Александр Бельский:

«Лежачие полицейские» на тротуарах — абсолютно точно не выход из ситуации. Учитывая, что на СИМ, в основном, передвигаются молодые люди, это может стать дополнительным развлечением.

Мы говорим о регулировании отрасли как дополнительного сервиса в летний период. Он должен быть жёстко регламентирован, в первую очередь основываясь на безопасности наших жителей.