ИТОГИ НЕДЕЛИ: Новые меры господдержки, сдерживание цен и предотвращение дефицита

Максим Морозов: Виктория, здравствуйте, рад вас слышать!

Виктория Шамликашвили: Максим, добрый день, очень рада вас слышать!

Максим Морозов: Как бы вы оценили меры господдержки, которые анонсируют в последнее время?

Виктория Шамликашвили: Основная проблема, конечно, состоит в том, что мы находимся в мире, который абсолютно интегрирован, а нас всех пытаются привести к дезинтеграции. Меры поддержки выглядят немножечко как лоскутное дело, как торчащие, выхваченные из клубков с нитками. Тем не менее, они демонстрируют, что так или иначе и на федеральном, и на региональном уровне хотят помочь. Не всегда умеют, конечно, и не всегда знают, чем. А самое главное, что не всегда готовы слушать тех, кто на земле. Для того, чтобы понять: что было бы самым эффективным.

Максим Морозов: На ваш взгляд, какие меры необходимы? Если в формате «раз, два, три».

Виктория Шамликашвили: Если раз, два, три – то на сегодняшний день, в виду того, что в стране четко установлены ограничения на вывоз капитала (что, наверное, правильно в данной ситуации), сейчас нужно снижать в ставку рефинансирования ЦБ принципиальным образом практически до нуля. Или, как минимум, до уровня 4,25%, которые были по состоянию на лето 2020 года. Ставка рефинансирования в размере 20% приводит к двум или трём взаимно усугубляющим факторам. Первое — стоимость кредитов для любого производительного или производящего, или обслуживающего, условно говоря, созидающего сегмента экономики, становится неподъемной. Потому что ставка рефинансирования в 20% приводит к ставке финансирования для предприятий в размере 25-30-35% годовых. Эта ставка неподъёмна ни для какого легального бизнеса, за исключением запрещённых законом. Как с точки зрения права, так и с точки зрения человеческого закона. Я имею в виду торговлю оружием, наркотиками.

Максим Морозов: В публичных домах, наверное, тоже хорошая маржа.

Виктория Шамликашвили: Да, думаю, что тоже прекрасная маржа. Они выдержат такую ставку. Любой нормальный бизнес, который занимается либо производством, либо торговлей, либо услугами, не может работать с такими уровнями кредитных ставок. Вторая часть — когда ставка рефинансирования 20%, это было сделано для того, чтобы спасти банки от оттока клиентских депозитов и пассивов. Это приводит к тому, что ставка по депозитам в разных банках сейчас колеблется от 18% до 25-26%%. Что это означает? Означает, что человек, который ничего не делает, ничем не рискует, может разложить по миллиону четыреста тысяч застрахованные деньги в 10, 20, а то и больше положить, чем миллион четыреста тысяч. Всё зависит от уровня доверия к этому банку. И получает доходность в виде 20-25% годовых. Таким образом, в долгосрочной перспективе по большому счёту, даже колебания курса на него не сильно влияют. Он, как минимум, чуть-чуть проиграет по отношению к реальному курсу покупательной способности в стране.

Максим Морозов: Виктория, если возвратиться к тому, что нужно сделать. Первое, как вы сказали, понизить ключевую ставку.

Виктория Шамликашвили: Да. Второе, что нужно сделать — это курс. Заявление президента по поводу продажи наших сырьевых, товарных позиций исключительно за рубли напоминает некий аналог золотого рубля, который был в начале существования СССР. Потому что была ужасная инфляция, были серьезнейшие колебания курса, абсолютно непонятная история, и по сути тогда золотой рубль — это было то, за что продавали все товарные и сырьевые позиции. Это касалось угля, пшеницы. На сегодняшний день, у нас таких позиций много, это и традиционные нефть и газ, это и металлы, и то же самое зерно. По сути, нужно делать не это. Нужно делать, наверное, немножечко по-другому. А именно, из-за того, что, так или иначе, наши товарные запасы необходимы и за границей и нам необходимо закупать и получать поставки из за рубежа, необходимо вернуться к идее некоего аналога диапазона переводного рубля, в котором фиксируется курс на дату, предшествующую события, которые привели к данной ситуации, и зафиксировать диапазон курса с шагом где-то 2-3%, не больше. Почему диапазон, а не чёткая цифра? Потому что банки должны зарабатывать и должна быть разница между курсом, по которому импортёры приобретают валюту, а экспортеры могут реализовывать свою валютную выручку. Таким образом, и банки зарабатывают, и для всех это становится достаточно понятным и прозрачным и, самое главное, — выгодным. Третье — это глобальная история, которую нужно было делать давно, и которую мы неоднократно обсуждали на разных уровнях, в разных кабинетах, но, к сожалению, это мало было услышано. Может быть, сейчас услышат. По большому счету, наша экономика устроена очень сложно администрируемым образом, есть огромное количество субсидий и льгот, которые получаются некими отдельными либо участниками определённого рынка, либо участниками определенной отрасли.

Максим Морозов: Что, кстати, является вмешательством в рыночную экономику, поскольку одна компания чудесным образом смогла соответствовать 20 критериям и получила деньги, а вторая, через дорогу — не смогла и не получила.

Виктория Шамликашвили: Да, и это приводит к тому, что мы получаем огромное количество не конкурентных и не конкурентоспособных решений в итоге. Помимо этого, как следующий шаг, должно быть решение о том, чтобы привести в соответствие сами налоговые режимы. Потому что у нас огромное количество налоговых режимов, при этом не очень понятно, почему предприятия, оказывающие одинаковые услуги или производящие однотипную продукцию, или работающий по схожим технологическим процессам, почему в случае, если у одного из них работает три человека, у другого — 33, а у третьего — 333 человека, они должны быть в принципиально разных условиях с точки зрения своих налоговых режимов?

Максим Морозов: О сдерживании цен на лекарства. Виктория, мы как два признанных, уважаемых в городе фармацевта просто не можем не прокомментировать. Может быть, ограничить продажу в одни руки?

Виктория Шамликашвили: Нет, что вы! Во-первых, мы живем в век технологий и, по большому счету, помните, когда только начиналась пандемия, была жуткая ситуация с масками? В первые две недели была паника, цены доходили до каких-то безумных. Врачи скорой помощи приобретали маски за наличный расчет практически на биржевых условиях. Помните, маски были как бы биржевым товаром? Но тем не менее, потом, не сразу, пусть даже не очень правильно сначала, но комитет по промышленности стал на своём сайте привлекать тех, кто может производить маски, и кому нужно было, можно было их приобретать. Потихоньку наладилась система взаимодействия.

Максим Морозов: Кстати, давайте скажем спасибо и передадим привет Кириллу Соловейчику.

Виктория Шамликашвили: Кирилл Александрович молодец! Его сотрудники — молодцы. Тогда был ещё Евгений Иванович Елин, который возглавлял всю эту историю как вице--губернатор, но Кирилл, безусловно, в этом сыграл свою роль.

Максим Морозов: Кадры, как говорится, решают всё! Надеюсь, наш экономический анализ тоже будет востребован. Виктория, спасибо!

Виктория Шамликашвили: Спасибо вам! Всегда рада вас слышать.