В Древнем мире синий цвет – довольно редок. Связано это с дефицитом и высокой стоимостью пигмента на основе минерала лазурит. Египтяне верят, что синий приумножает благополучие и отгоняет злые силы. А римляне к нему, как к цвету раскрашенной кожи варваров, относятся враждебно. Одежду синюю не жалуют, она ассоциируется с загробным миром; синие глаза считают серьёзным недостатком внешности: у женщин они говорят о порочности, мужчина похож на варвара и просто смешон.
В XII веке благодаря усилиям мастеров витражей синий цвет становится атрибутом Девы Марии. Изобретённый стекловарами в соответствии с новыми научными представлениями о свете и новыми красителями, он сначала переходит на церковную и домашнюю утварь. А затем – на одежду правящих классов и гербы. В геральдике синий символизирует добро, верность и надежду. Лазурный щит, усыпанный золотыми лилиями, долгие годы остается гербом Франции.
Наивысшей славы синий цвет достигает в XVIII веке: благодаря тропическим колониям появляется интенсивный краситель индиго, изобретается новая искусственная краска - берлинская лазурь. А также возникает новая символика цветов, где синий – символ прогресса, просвещения и желанных свобод человечества. Он воспринимается как цвет строгого достоинства и высокой нравственности, вводится в ранг любимого цвета аристократии, в том числе благодаря военной униформе элитных родов войск в разных странах.
Новая жизнь синего в моде начинается в Сан-Франциско в середине XIX века. Благодаря Ливаю Страуссу – эмигранту из Баварии – появляются синие джинсы, сначала как одежда для золотодобытчиков, потом для шахтеров и рабочих. Со временем они перестают быть рабочими брюками, а становятся модными у богачей с восточного побережья США. Приезжая отдыхать на Запад, они воображают себя ковбоями и золотоискателями. Далее моду подхватывают студенты. И в 1935 году журнал Vogue впервые публикует рекламу «изысканных» джинсов.
После Второй мировой войны мода на джинсы перешагнула океан и стала символом социального протеста и молодости, а потом и повседневной одеждой. Особенно, когда джинсы полюбили женщины.
Так синий цвет, достигнув модных высот в XVIII веке, благодаря прогрессу и массовому фабричному производству, превратился сегодня, по Гёте, в прелестное ничто, которое не имеет к роскоши никакого отношения. За исключением сапфиров.