Выбить диплом: после трагедии в Петербурге тату-мастерам могут запретить работать без медобразования

По данным экспертов ГУ СК по Петербургу, которые занимаются расследованием дела, молодой женщине была введена неверно рассчитанная доза новокаина, в то время как врачи Мариинской больницы, которые неделю пытались вернуть пострадавшую к жизни, говорят о другом анестетике — лидокаине, но также в опасной дозировке. При этом участники тату-сообщества рассказывают о том, что внутреннее введение подобных препаратов в их деле обычно не практикуется — для снятия болезненных ощущений используются кремы или гели с концентрацией вещества от 2% до 5% на поверхности кожи. А вводить что-то внутрь вообще имеют право только люди с медицинским образованием. О том, что именно могло привести к трагедии и как можно было избежать таких последствий, рассказывает заведующая отделением реанимации клинической больницы Святителя Луки, кандидат медицинских наук Любовь Каменская:

Заведующая отделением реанимации клинической больницы Святителя Луки Любовь Каменская Ситуация, которая возникла с данной пациенткой, могла развернуться в виде двух сценариев. Первый — это наличие анафилактической реакции и аллергической реакции на препарат новокаин у этой пациентки, что не было учтено в самом начале инициации процедуры. Это повлекло за собой нарушение уровня артериального давления, утрату сознания. Вторая ситуация, которая могла иметь место в данном случае, — это развитие токсического эффекта местных анестетиков, который развивается при несоблюдении дозировок. Происходит развитие побочного эффекта препарата в виде угнетения центральной нервной системы, развития комы, угнетение работы сердца и такие же последствия в виде потребности в сердечно-лёгочной реанимации. Конечно же, введение таких препаратов, как местный анестетик, должно осуществляться только в специализированных учреждениях. Любая местная анестезия должна проводиться только специалистами учреждения, где может быть оказана первая помощь, а также специализированная помощь в случае развития неблагоприятных событий.

Сейчас сфера работы тату-мастеров регулируется очень слабо, отмечают некоторые ее участники. Например, лицензию на оказание медицинских услуг необходимо иметь только салонам, а мастера, которые зачастую просто арендуют в них места, просто обходятся обычной санитарной книжкой. Пока следователи выясняют, каким образом была подтверждена квалификация мастера, работа которого привела к смерти, от Минздрава уже потребовали жестко отрегулировать отрасль и не допускать туда людей хотя бы без среднего медобразования. По данным Telegram-канала Mash, соответствующее письмо на имя главы ведомства Михаила Мурашко отправили основатель клиники по удалению татуировок Виктор Галушин и председатель движения «Ветераны России» Ильдар Резяпов. По мнению известного художника-татуировщика, основателя одного из первых тату-салонов в России Алексея Минашкина, деятельность его коллег по цеху давно нуждается в особом контроле, однако это вряд ли даст искомые результаты и только оживит «теневой рынок»:

Художник-татуировщик Алексей Минашкин Регулировать татуировки надо уже давно, потому что в любой подворотне уже начинают их делать. И, соответственно, это не совсем правильно. Но тогда им придётся открывать какие-то школы, чтобы потом выдавать мастерам какие-то официальные документы, а татуировка — это такая вещь, она, знаете, что на зоне, что в армии, что в пионерлагере сама по себе живёт. Этим нужно заниматься, если уж заниматься, так заниматься конкретно по всей стране. Но регулирование, конечно, осложнит существование рынка. Это же надо будет документы получать, учиться, деньги наверняка за это платить и так далее. Так что, я думаю, что 80% мастеров просто в тень уйдут, и всё.

Добавим, что после новостей о трагедии в Северной столице в социальных сетях активно обсуждают личность мастера, сделавшего смертельную татуировку. Как пишут некоторые пользователи, ранее попадавшие под ее иглу, женщина, не имеющая медицинского образования, и ранее наносила клиентам увечья в виде ожогов и воспалений. Если ее вина будет доказана, ей может грозить до шести лет лишения свободы.