В минувшем 2024 году, как и в наступившем 2025-ом, компании вынуждены пересматривать бизнес-модели и более внимательно оценивать юридические риски из-за целого ряда факторов, в числе которых налоговая реформа и санкционные ограничения. В этой связи возрастает роль как корпоративных юристов, так и внешних консультантов. О том, что необходимо предусмотреть предпринимателям, и кто может помочь в преодолении непростых ситуаций — в интервью шеф-редактора Business FM Петербург Максима Морозова с управляющим партнёром бюро юридических стратегий Legal to Business, адвокатом Светланой Гузь.
Максим Морозов: Минувший, 2024 год, обозначил основные вызовы как для граждан, так и для бизнеса. Это деприватизация активов, налоговая реформа, санкционные риски. Вы активно занимаетесь, в том числе налоговым правом. Кто из налогоплательщиков оказался в группе риска? Как изменился характер обращений к юристам в связи с изменениями в Налоговом кодексе?
Светлана Гузь: В первую очередь, в зоне риска окажутся бизнес, компании и индивидуальные предприниматели, к которым возможно применение НДС. Введённые критерии непривычны для бизнеса, придётся знакомиться с новыми правилами игры. Кроме того, в зону интересов налоговых органов попадают компании, которые ранее допускали дробление бизнеса.
Если говорить про текущие запросы к юристам, особенно к сторонним консультантам, которыми являемся мы, то можно выделить аудит контрагентов и сделки, которые ретроспективно оцениваются на предмет выявления потенциальных налоговых доначислений.
Также в списке наиболее частых запросов — разъяснение и анализ последствий налоговой амнистии. Есть вопросы, связанные с выстраиванием работы по требованиям налоговых органов.
Максим Морозов: Какие консультации для компаний, занимающихся внешнеэкономической деятельностью, наиболее востребованы в 2024-2025 годах? В чём заключается запрос предпринимателей, которые занимаются ВЭД?
Светлана Гузь: В 2024 году основные запросы были связаны с ведением бизнеса в зарубежных юрисдикциях и странах ЕАЭС. Отдельное могу выделить договоры поставки товаров, которые подпадают под санкции.
Нам удалось помочь российской компании-производителю оборудования получить разрешение федерального агентства по экспорту и контролю при импорте товаров из Германии.
Мы обосновали, что обязанность по импорту товара возникла у поставщика до введения санкций. Соответственно, ограничения не должны были применяться ретроспективно.
Максим Морозов: Переходим к вопросам, которые связаны с премией Legal to Business Awards. Как со временем меняется и от каких факторов это зависит востребованность инхаусов среди работодателей? В чём их преимущества и, возможно, недостатки по сравнению с внешними консультантами?
Светлана Гузь: Это извечный спор.
На мой взгляд, конкуренции между консультантами и инхаус-юристами не существует. Мы сильны только в единой команде, которая выполняет единую задачу, нацеленную на результат. Наша любовь к инхаус-юристам трансформировалась в премию, которая призвана отметить выдающиеся заслуги корпоративных юристов бизнеса Северо-Запада.
Не только бизнес, как принято считать, но и сами инхаус-юристы склонны недооценивать свои достижения. Считается, что если юрист круто работает, то он молодец, но ведь ему платят зарплату. Однако именно благодаря его работе, например, в разы увеличилась капитализация бизнеса.
Максим Морозов: Либо он предотвратил риски.
Светлана Гузь: Именно, и бизнес не потерял сотни миллионов, а иногда даже больше. Мы вспоминаем об этом, когда всё уже случилось, экономя на хороших юристах и недооценивая их.
На мой взгляд, своевременное поощрение и мотивация позволяют корпоративным юристам ощутить свою значимость и важность, а также проявить большую инициативу.
Уже заработало сарафанное радио: нам стали звонить и говорить: «Ребята, мы готовы, у нас есть классные кейсы». Сейчас не буду приоткрывать завесу тайны. Подача заявок идёт до 15 февраля, экспертное жюри приступит к работе с 16 февраля. Результаты этого года мы узнаем 28 февраля на премии Legal To Business Awards.