Сергей Цыпляев: про риски бюджета Петербурга, удар по муниципалитетам и дело Чернейко

В 2027 году доходы бюджета Петербурга должны преодолеть отметку в 1,5 триллиона рублей. Если же говорить о расходах, то примерно четверть из них приходится на развитие города: в частности на реализацию Адресной инвестпрограммы в ближайшие три года планируют направить более 800 миллиардов. Кстати, вопрос финансирования стал главным аргументом Смольного, который планирует лишить муниципалов полномочий по благоустройству, уборке и озеленению. Авторы законопроекта ссылаются на то, что действующая система не способствует созданию единых и равных условий. Тем временем, во властных кругах продолжают обсуждать резонансное дело Дмитрия Чернейко, который арестован до 13 октября по делу о мошенничестве. Итоги недели шеф-редактор Business FM Петербург Максим Морозов обсуждает с соавтором Конституции России, бывшим полпредом президента в Петербурге Сергеем Цыпляевым.

Максим Морозов: Одна из основных тем — это бюджет Петербурга на ближайшие годы. С учётом предстоящей налоговой реформы, беспрецедентного дефицита кадров и общеэкономической волатильности, какие есть риски с наполняемостью бюджета?

Сергей Цыпляев: Мы в значительной степени не хотим или не можем осознавать реалии, в которых мы находимся. Страна идёт к режиму мобилизационной экономики: всё большая часть будет поглощаться военной частью. Очень многие вещи становятся непредсказуемыми. Например, кто главный налогоплательщик города? Газпром. Газпром, который всегда считался главной кузницей и поставщиком денег, вдруг превращается в убыточную компанию с 640 миллиардами убытков. Надо думать о том, как мы будем поддерживать многие секторы и отрасли, которые могут оказаться в тяжёлом положении.

Сейчас раскатывать губу и представлять начало длинных, больших, денежных строек, которые потянут за собой многолетние инвестиции, — рискованная стратегия.

Максим Морозов: В планах проекта бюджета в 2027 году – преодолеть отметку в полтора триллиона рублей по доходам.

Сергей Цыпляев: Сама по себе отметка сегодня мало что значит. Когда семипроцентный уровень инфляции уже считается малодостижимым, борьба за четырёхпроцентную инфляцию переносится вперёд. Этот абсолютный ориентир может оказаться совершенно несущественным: за счёт инфляции вы его спокойно пройдёте.

Меня удивляет, что на протяжении пяти лет каждый раз бюджет Петербурга планируется дефицитным.

Хотелось бы видеть, первое, сбалансированный бюджет. И второе, более осторожную, бюджетную и налоговую политику без безумного оптимизма. Я никогда не был сторонником того, чтобы ставить главной задачей власти рост бюджета. Потому что мы понимаем, что деньги, которые взяты в бюджет, изъяты, в том числе, из возможностей потребителей и предпринимателей. Рост доли изъятия от ВВП в бюджет – плохой показатель. Как показывает практика, эффективность использования чаще всего падает.

Максим Морозов: Ещё одна тема, которую хотелось бы обсудить, это возможное сокращение полномочий муниципалов в Петербурге. Законопроект правительства города предполагает изъятие полномочий по благоустройству. Сейчас в Заксобрании идёт активное обсуждение, даже не все представители партии власти согласны с формулировками этого законопроекта.

Сергей Цыпляев: В нашей философии, на уровне аксиомы в голове, живёт, что единое централизованное – всегда лучше, чем разнообразное и децентрализованное. Это хорошо для решения военных задач. Но для задач развития – это очень плохо. Если посмотреть аргументацию, то всё это делается в целях единства и обеспечения равных возможностей. Я бы предложил представить ситуацию, что завтра кто-то на федеральном уровне скажет, зачем нам финансировать благоустройство из регионов? Давайте заберём всё в федеральный бюджет, создадим единый «фонд зелёного благоустройства» от Калининграда до Камчатки, всё организуем, наймём суперподрядчика, который озеленит всю страну справа налево. Представляю, какой вой раздастся в городе! И на всю ту аргументацию, которую необходимо предъявить со стороны муниципалитетов, они выкатят, что это будет бюрократия, колоссальные и неэффективные траты, прикормленные подрядчики и так далее. То есть они всё понимают. Но когда есть возможность забрать финансы в чьи-то руки, хочется это сделать.

Местное самоуправление — это фундамент республиканского здания. Здесь ближе всего к людям принимаются решения. Именно здесь должно быть максимальное количество вопросов, которые затрагивают благоустройство, озеленение, медицину, образование — всё это делается на муниципальном уровне. И тогда человек понимает, что от его налогов и голосования что-то зависит. Если перенести все решения наверх, в темноту, человек перестанет воспринимать это как что-то, в чём он реально участвует.

Максим Морозов: На обывательском уровне кажется, что 111 муниципальных советов, образований и администраций со своим штатом и газетами – это много. Горожане не понимают, чем занимаются эти муниципалитеты. Может быть, с точки зрения управляемости и сокращения расходов на бюрократический аппарат, отдать всё на откуп районам?

Сергей Цыпляев: Тогда нужно районы делать муниципалитетами. Так и нужно было делать. Сегодня это просто вынесенные подразделения администрации города. Они могут сидеть в районах, могут – в любом другом месте: это просто работники администрации города, не более того. Но тогда появляются выборные депутаты, контроль за расходами. Об этом была речь, так и нужно было делать.

Максим Морозов: Условно — Центральный муниципальный район Петербурга.

Сергей Цыпляев: Конечно. Может быть, сделать больше районов, вернуться к вопросу, надо ли было объединять по 3-4 района.

Не нужно было создавать в Петербурге 111 муниципальных образований, где сидят 1500 депутатов и контролируют приблизительно 2% совокупного бюджета города. А 50 депутатов в Законодательном собрании контролируют остальные 98%. Эта абсурдная конструкция строилась для того, чтобы низвести местное самоуправление до абсолютно неработающего варианта.

Ещё раз подчеркну, что муниципалитеты, местное самоуправление — это «питательная среда», из которой потом должны браться и депутаты, и эффективные губернаторы. Простой пример — экс-президент Финляндии Саули Ниинистё. Он начинал юристом в финском городе, с почти украинским названием Сало. На него посмотрели, сказали, молодец, очень хорошо работаешь, и выбрали в муниципальные депутаты. Через какое-то время его выбрали уже в национальные депутаты. И став президентом, он прекрасно понимал, что такое муниципалитет, как он работает и зачем нужен. Он прошёл всю эту школу и у него не возникнет мысль всё оттуда убрать и превратить в пустышку. Чтобы потом люди действительно задавали вопросы, а зачем мы содержим 1500 депутатов?

Максим Морозов: Ещё одна тема — вторую неделю в Петербурге обсуждают громкое дело Дмитрия Чернейко, в недавнем прошлом председателя комитета по труду и занятости населения. Октябрьский районный суд арестовал его до 13 октября 2024 года по делу о мошенничестве с использованием служебного положения. Какие вопросы и мысли возникают в связи с этим делом?

Сергей Цыпляев: Первое, мы должны понимать, что надо дождаться суда. Мы можем строить определённые версии, но только суд принимает решение: виновен или невиновен. Для меня будет очень жаль, если это всё будет подтверждено.

Мне приходилось работать с Дмитрием Чернейко ещё в качестве полномочного представителя президента. Я помню его и могу сказать, что это умный человек с хорошим образованием — Ленинградский университет, экономический факультет.

Работа во власти — штука сложная. Возможны два варианта. Первый — красивой жизни хочется всем, особенно если ты смотришь, как это происходит кругом. Но при этом изымают из этого строя только некоторых. Второй возможный вариант тоже происходит довольно часто. Например, в каких-то таких ситуациях запускаются механизмы обналичивания денег на решение каких-то проблем. Это уход от налогов, но после того, как это вскрывается, дела уже сделаны и оплачены наличными. А механизм увода и обналичивания денег выглядит как воровство. На этом тоже многие попадались. Желание решать задачи таким нетривиальным способом, недопустимым с государственной точки зрения, поскольку это уход от налогов, приводило людей на скамью подсудимых. Поэтому давайте дождёмся результата.

Максим Морозов: Сейчас принято считывать месседжи. Какой месседж могут считать чиновники правительства Петербурга после громкого ареста Дмитрия Чернейко? Некоторые эксперты говорят, что такого рода дела демотивируют чиновников: они становятся ещё более опасливыми в принятии важных решений.

Сергей Цыпляев:

Работа чиновника непроста. Он обложен громадным количеством инструкций. Если выполнять их все, то это итальянская забастовка – останавливается всё.

И здесь возникает страшная дилемма: вы постоянно должны понимать, где нарушаете что-то ради дела, но за это вас, как говорится, ещё не возьмут за цугундер. Это постоянная проблема практически любого организатора в любой ситуации.