ИТОГИ НЕДЕЛИ: Меры господдержки, «накрутка» цен и рост коррупционных преступлений

В Петербурге продолжается «мозговой штурм» на тему мер господдержки бизнеса. Заксобрание приняло законопроект о налоговом кешбэке для предприятий обрабатывающей промышленности, которые инвестируют в научные исследования и разработки. Предприниматели, в свою очередь, просят субсидии на оплату коммунальных услуг и арендуемых помещений, а также предоставить производственные площадки в виде новых технопарков. Тем временем, одна из острых проблем – это ценовое ралли. Александр Беглов призвал горожан жаловаться ему лично через соцсети в случае «накрутки» на социально значимые товары. И, наконец, число коррупционных преступлений в Петербурге в прошлом году увеличилось почти на 30%, к уголовной ответственности привлекли более трёхсот человек. Итоги недели шеф-редактор Business FM Петербург Максим Морозов обсуждает с адвокатом коллегии адвокатов «Комиссаров и партнёры» Андреем Комиссаровым.

Максим Морозов: Начнём с мер господдержки, которые готовит Штаб во главе с Александром Бегловым. Андрей, насколько эффективна работа Штаба на ваш взгляд?

Андрей Комиссаров: В это тяжелое время хочется сказать огромное спасибо, поблагодарить нашего губернатора за поддержку бизнеса и простых граждан. Поддержка видна не только на словах, но и на деле.

Беглов в это непростое время заботится о нас прямо как отец родной! Для петербуржцев придумывают новые штрафы, увеличивают тарифы, наращивают количество платежей, увеличивают цены на коммунальные услуги, на капитальный ремонт. Придумали «мусорную реформу», повысились тарифы. Стали выписывать штрафы буквально на каждом шагу!

С начала пандемии – за нарушение ковидных ограничений, с прошлого года – за неправильную парковку сам Смольный собирает штрафы по пять тысяч рублей. Даже за безобидные проступки, например, за выгул собак – опять штрафуют граждан.

Максим Морозов: Всё-таки я возражу. Штрафуют за нарушение правил, то есть за нарушение прав других граждан. Я ни в коем случае не защищаю, но пытаюсь объяснить логику.

Андрей Комиссаров: Сбором штрафа в размере пяти тысяч рублей за неправильную парковку озаботился сам Смольный. Ни ГИБДД, а сам Смольный! При средних штрафах до пятисот рублей во всех остальных городах. Нормально. Давайте возьмём другие примеры. С конца декабря прошлого года начали ставить «умные домофоны», которые граждане не хотели и не просили ставить. Но стали собирать деньги. И так далее.

Возьмём конкретные примеры «заботы» о бизнесе. 11 марта в Смольном на совещании сказали, что в качестве поддержки малого бизнеса в городе готовы ввести мораторий на снос нестационарных торговых объектов. Через несколько дней люди стали получать письма-уведомления о сносе ларьков. Автор этих писем — комитет по контролю за имуществом.

Максим Морозов: Андрей, мы разобрались в этой истории, отсылаю к материалу на нашем сайте. Если коротко, то комитет просто с задержкой получил документ, который вводит мораторий. Прелести бюрократии, ничего не поделаешь. Предлагаю перейти к еще одной чувствительной теме. Сдерживание цен на товары. Как сделать это корректно, чтобы не нарушить работу рыночной экономики?

Андрей Комиссаров: Максим, это не простой вопрос. В конце февраля люди бросились снимать деньги из банков и на руках у населения осталось огромное количество средств. За этими деньгами начали охоту буквально все, начиная от Центробанка, банков, предпринимателей и обычных мошенников. Есть некоторый дефицит импортных товаров, но есть и создание искусственного дефицита с целью получения прибыли. Даже на товары, которые производятся в России, где нет импортных составляющих, например, сахар или бумагу цена повышается, товары исчезают.

Многие товары стали просто тупой схемой обналички денег. Например, пачка бумаги в начале марта стоила по безналичным платежам для предприятий 210 рублей. Сейчас бумага пропала, но её продают по тысяче рублей за наличные деньги в Интернете в любом количестве. Что это такое? Это искусственное создание дефицита, потому что люди понимают: надо искусственно создать дефицит для того, чтобы покупали.

На примере бумаги — это простая обналичка денег. Вот и всё.

Максим Морозов: Вопрос в том, что делать. Получается, должно реагировать УФАС, должна реагировать прокуратура.

Андрей Комиссаров: Должны. Только где они? Почему не реагируют? Я больше скажу. Когда у нас начались совещания о поддержке бизнеса в городе? После 10 марта. Вам не кажется, что мы опоздали минимум на две недели. Если посмотреть по России, есть конкретные рабочие группы, созданные при губернаторах других регионов, которые начали работать по этому вопросу еще в конце февраля. Почему у нас только сейчас оказалось очевидным, что надо что-то делать?

Максим Морозов: Возвращаясь к вопросу «что делать?», давайте посоветуем.

Андрей Комиссаров: Я думаю, что надо прибираться в каждом конкретном случае, почему произошёл дефицит товаров, и кто в этом виноват. Опять же, куда ушла бумага, кто её закупал тоннами, и кто сейчас продаёт?

Максим Морозов: Андрей, есть ещё принципиальный вопрос. Нужно ли фиксировать цены на медикаменты и на социально значимые продукты?

Андрей Комиссаров: Думаю, что да.

Для определённой категории людей, для малозащищённых граждан необходимо вводить талоны или делать минимальную цену товаров. Понятно, что пытаются увеличить пенсии и социальные выплаты, но всё равно нужно обеспечить эту категорию людей, чтобы они не оказались за чертой бедности.

Максим Морозов: И наша любимая тема. Число коррупционных преступлений в Петербурге в прошлом году увеличилось почти на 30%. К уголовной ответственности привлекли более 300 человек, рассказал, выступая в Заксобрании, начальник Главного управления МВД по Петербургу и области Роман Плугин. Чем можно объяснить тревожную статистику?

Андрей Комиссаров: Давайте начнём с определения. Что такое коррупция? Коррупция — это управление властью для получения выгоды в личных целях, в целях третьих лиц и групп людей определённой категории. То есть коррупция всегда связана с государственной службой, с государственной властью, тем самым воздействует на характер и содержание власти, её репутацию в обществе. Во-вторых, её составляющей является незаконное присвоение публичных средств для личного, группового или корпоративного использования.

Мы говорим о росте коррупции практически на 30%, по официальной версии. Хотя я думаю, что неофициально она в несколько раз больше.

Мы возвращаемся к первому вопросу – об эффективности руководства нашим городом. Если коррупция возрастает, значит, что? У нас в городе неэффективная и безответственная власть, благодаря которой появляются новые коррупционные схемы и снижается уровень доверия населения. Я думаю, что прежде, чем бороться с коррупцией, нужно создать эффективную власть, которая реально управляет городом.

Максим Морозов: Думаю, что здесь можно не выделять приоритеты, а действовать параллельно. Андрей, спасибо!

Андрей Комиссаров: Спасибо!