В России шампанское, как и другие модные и занятные иностранные курьезы, появилось при Петре I. Путешествуя по Франции в 1717 году, царь-реформатор останавливался в Реймсе – столице производства шампанского. Однако игристый напиток впечатления на него не произвел. Месье де Либуа, эмиссар при Петре I во время путешествия по Франции писал: «Этот государь ест все наши кушанья и пьет все наши вина, кроме шампанского…»
Елизавета Петровна, напротив, шампанское обожала и, взойдя на престол, распорядилась закупать его для нужд двора.
Нелюбовь к напитку Екатерины 2 была с идеологическим подтекстом: шампанское развязывает языки и влечет к вольности в образе мыслей и поступков. Французская революция решительно повлияла на импорт: все корабли должны были повернуть назад, не заходя в российские порты, а контрабанда должна быть уничтожена: шампанское - за борт, если найдут.
Переписка Екатерины с д’Аламбером, Дидро и Вольтером – развлечение для ума, а не для внешней торговли - на императорские приемы и рауты шампанское не закупалось… Однако именно при Екатерине II оно впервые попадает в русскую литературу. Гавриил Державин в своем верноподданническом стихотворении «Фелица», понятно кому посвященном, рассматривает этот напиток, как доминанту пиршественного стола:
…Шампанским вафли запиваю;
И все на свете забываю
Средь вин, сластей и аромат…
Павел I указ своей матери, запрещающий торговать морем с Францией, отменил, разрешив ввозить в Россию французские вина, в том числе и шампанское, что особо выделено в тексте документа.
А при Александре 1 были сняты все ограничения на поставку этого напитка в Россию. Шампанское становится выразителем эстетики парадной дворянской культуры.
И небольшая «Импровизация» от Дмитрия Веневитинова:
Недаром шампанское пеной играет,
Недаром кипит чрез края:
Оно наслажденье нам в душу вливает
И сердце нам греет, друзья!