Эдуард Пичугин: «Кинотеатры нужно спасать, иначе они превратятся в торговые ряды»

Максим Тихонов: Выживут ли кинотеатры, как вам видится?

Эдуард Пичугин: Времена не простые. Конечно же, наш зритель приходит исключительно на фильмы-события. Все уже привыкли смотреть контент на онлайн-платформах, его достаточно много всегда было, но, естественно, должен быть и фильм-событие.

Больше 50% зрительского интереса как раз держалось на major-картинах, которых не стало.

Максим Тихонов: К тому же это всё не на коленке должно быть сделано.

Эдуард Пичугин: Совершенно верно. Какие-то фильмы у нас разово, может быть, появятся в этом году, надеюсь от наших продюсеров, но тем не менее, надо увеличивать количество производства. Сегодня, насколько я знаю, подготовлено несколько обращений от ассоциации кинопродюсеров, от гильдии продюсеров России в поддержку тех мер, которые должны появиться.

Максим Тихонов: Сколько фильмов мы сегодня производим, и какое количество, в нынешних условиях требовалось бы?

Эдуард Пичугин: Те фильмы, о которых мы сегодня говорим, которые могут стать для нашего зрителя событиями — это в лучшем случае пять фильмов в год. Надо хотя бы пятнадцать. Должна быть хорошая история, крепкий сценарий, с чем сложность у всех продюсеров. Так или иначе, пока сейчас очень сложная отраслевая задача, но я бы сказал: пока проблема, но вообще задача стоит.

Тем не менее, вы спрашиваете, что делать кинотеатрам. Выживать, то есть, например, делать некие события, на которые будет зритель, просто приходить как в начале нулевых, когда зарождалась вообще культура кинотеатрального похода, кинотеатрального просмотра.

Надо, допустим, брать тематический фильм какой-то, под него делать какое-нибудь мероприятие, с участием…

Максим Тихонов: С участием артистов, режиссёров.

Эдуард Пичугин: Да, или хотя бы там какого-то киноведа. Как-то упаковывать это всё надо. Делать какой-то там welcome drink, какой-то пригласительный фуршет, что-то такое. То есть, необходимо очень много работать, заниматься, но это хоть какая-то активность. Она позволит нашему зрителю не забыть вообще культуру посещения самого кинотеатра.

Потом, надо сейчас обращать внимание на умное кино. Если раньше у нас в городе, допустим, одна-две площадки показывали фестивальное кино, то сейчас можно в каждом кинотеатре делать что-то своё.

Например, пакет спортивных фильмов, которые были популярны за последние несколько лет проката: «Движение вверх», «Одиннадцать молчаливых мужчин». На эти фильмы не все зрители смогли прийти по ряду причин в результате той же конкуренции. Второе дыхание можно дать, например, картине «Учености плоды», эта картина, которую Игорь Угольников выпускал, мы вместе, занимались как раз. Только выпустили — два уикенда сразу были закрыты на карантин, а дальше уже подпирали релизы, которые раньше стояли в репертуаре, соответственно, картине не было места. Сейчас, допустим, время эту картину выпустить, дать второе дыхание. Вообще работы будет гораздо больше, чем раньше, когда поставил одну картину и расписал ее на и шесть сеансов в день.

Максим Тихонов: В Россию может прийти, например, кино из Китая и Индии, или с оговорками из Франции и Италии, кинокомпании которых в принципе не отказывают нам? Турецкое возможно? В конце концов, сериалы турецкие с успехом, насколько я знаю, идут на стриминге и на ТВ. Насколько реалистично собрать зрителя на такое кино?

Эдуард Пичугин: Кинотеатр все-таки отличается от онлайн-просмотра. Да, есть некоторые картины, но это опять же фильмы события, как например «Миллионер из трущоб», это дорогостоящий блокбастер, они тоже в единичном экземпляре.

Максим Тихонов: Мы мало китайского знаем. У них же достаточно большой кинобизнес.

Эдуард Пичугин: Мы сейчас выбираем как раз с китайскими коллегами-кинематографистами, разбираем список того, что могло бы интересовать. Достаточно сложно. Да, у них большой объем производства для внутреннего рынка, но это очень специфическое кино, которое не всегда будет понятно нашему зрителю, потому что все-таки культура отличается очень сильно, и, опять же, если мы говорим о высокобюджетных картинах, то их не так много в том же Китае.

Максим Тихонов: А французское или итальянское кино?

Эдуард Пичугин: К нему все равно надо относиться как к авторскому кино, и это, опять же, не тот потоковый фильм, на который приходят всегда как на простое развлечение. Major’ы приучили нас к вот этим картинам с бюджетом 100-200 млн долларов, бюджет которых сравним с поддержкой и всего кинобизнеса в России. Естественно, не заменить, пока, то есть, пока будет вакуум, пока будут стоять картины длинного проката.

Максим Тихонов: А не опасаетесь, что кинематографисты сейчас на фоне всего этого коллапса просто перейдут и будут снимать исключительно для стриминга?

Эдуард Пичугин: Ну, во-первых, на сегодняшний день уже такие тенденции есть, они проявились в карантинный период, но это все равно совершенно другой продукт. Есть сценарии и фильмы, которые совсем не для стриминга, и если у продюсера и режиссёра есть амбиции, если они собрались работать над большим проектом, то в общем-то для него успехом объявляется прежде всего встреча со зрителем в кинотеатре. Это совершенно другие деньги, бюджеты.

Большой фильм собирает, к примеру, 600 миллионов, миллиард собирает в кассах кинотеатров, а потом уже уходит на стриминг, но там совершенно другая компенсация за право проката, она копеечная. Для того чтобы отбить этих средств недостаточно.

Это Netflix мог себе позволить снять «Не смотри наверх с ДиКаприо» – картину, которая не выходила в кинотеатральный прокат.

Максим Тихонов: Хотя выглядела вполне себе.

Эдуард Пичугин: Совершенно верно, дорогая, серьезная, картина, но это эксперимент. HBO когда-то ставила эксперимент, с очень дорогими сериалами, где стоимость одной серии была сравнима с большой дорогой картиной.

Максим Тихонов: Ну хорошо снимать для театров не перестанут, а вот что будет с ценами на билеты?

Эдуард Пичугин: Пройдя через все сложные времена, мы видим, что даже на прилавках магазинов дорожают продукты, хлеб дорожает, а цена на билеты при этом не сильно меняется, потому что развлечение в виде кинотеатрального похода, в общем, не самой первой категории потребления. Поэтому, здесь хотелось бы пожелать кое-что правительству. Пушкинская карта — очень хорошее изобретение. Когда-то правительство её внедрило, потом вдруг в январе появилась идея добавить кинотеатры, но сделали ограничение, что наш потенциальный зритель может лишь до двух тысяч рублей потратить на билеты. Если эти ограничения снять и дать возможность зрительно самому выбирать, на что он хочет ходить. Ещё лучше, если немножко увеличить этот лимит. Эти вот меры поддержки тоже как-то помогут.

В общем, на сегодняшний день тут всем надо проявить некую активность и понимание, чтобы потом, когда все восстановится, и будет много хороших фильмов, у нас было, где их показывать.

Максим Тихонов: Но тут еще вопрос в том, на чем показывать. Я так понимаю, оборудование тоже иностранное?

Эдуард Пичугин: Да, вы правильно говорите. Например, из самого так совсем вот важного — это лампа в кинопроекторе, но она имеет определенное количество часов выработки. Раньше, весь рынок покупал в Германии эти лампы, хотя такие же лампы делали у нас в России, причем даже, по-моему, в Петербурге. В последнее время покупаем в Китае. Это тот расходный материал, как картриджи в принтере. Я сегодня вижу до середины апреля мы еще доживем на эти лампах, дальше надо будет уже 10 ламп покупать, а это не дешевая позиция, и, конечно, если одновременно хотя бы начать производство ламп… Здесь в Петербурге это можно восстановить, потому что все для этого было и есть. Это будет тоже некая форма поддержки и импортозамещения. Что касается проекционного оборудования, то мы еще сможем прожить на то, что есть.

Мы не говорим об открытии новых кинотеатров, мы говорим об удержании тех, которые работают.