«Авторитет защитника в суде сейчас крайне невысок, зачастую он мало может повлиять на исход дела», - заявил недавно «Российской газете» президент Гильдии российских адвокатов Гасан Мирзоев. Эксперты согласны, что давление на юристов беспрецедентное, но это не значит, что их деятельность бесполезна. Свидетельством тому статистика. Реальные сроки лишения свободы сегодня получают не более трети обвиняемых, - продолжает председатель комиссии по защите прав адвокатов при Адвокатской палате Ленобласти Евгений Тонков.
Другой вопрос - так называемая «донастройка» адвокатской деятельности. Буквально на днях защитникам запретили проносить в тюрьмы телефоны, а также фото- и видеоаппаратуру. В Госдуме объяснили это заботой о подсудимых, ведь записанный конфиденциальный разговор может оказаться в сети. Умолчали депутаты, правда, о том, что адвокатов по сути лишили возможности фиксировать побои. «Выпороть» себя нередко готово и само юридическое сообщество. Пример тому новый кодекс этики. Согласно документу, адвокаты теперь не могут публично комментировать дела коллег. Против такого решения выступили около 500 специалистов, но услышаны не были. Еще одно резонансное событие последних месяцев – задержание руководителя Команды 29 Ивана Павлова. Разбирательство, к слову, всколыхнуло дискуссию о пересмотре института «тайны следствия», которым правоохранители стали злоупотреблять, - отмечает адвокат Ольга Цейтлина.
К слову, с 1 марта адвокатам, лишенным статуса по «неблаговидным» причинам, запретили представительствовать в судах. В список проступков внесли и нарушение норм кодекса профэтики. Но, очевидно, что реформ много не бывает. Недавно в СМИ активно обсуждали возможное появление российского суда по правам человека, вероятно, взамен ЕСПЧ. Идею уже поддержал президент. На повестке и проект условной «госадвокатуры», услуги которой были бы бесплатными для малоимущих. Критики считают, что это лишь предлог для того, чтобы ужесточить контроль за еще одной сферу общественных отношений вслед за партиями, НКО, правозащитниками и прессой.