ВАЛЕНТИН МАКАРОВ: Импортозамещение в IT не может быть жестким требованием

К 2024 году доля российского программного обеспечения в госорганизациях должна составить более 70%, а в госкомпаниях – не менее 50-ти. Об этом говорится в целевой программе по импортозамещению в сфере IT. Однако пока, по словам участников рынка, речь в лучшем случае идет о 20% софта. Фундаментальная проблема заключается в том, что отечественное ПО зачастую не стыкуется с работающими системами. О том, как отладить механизм и сколько на это потребуется времени, в интервью обозревателя Business FM Петербург Максима Тихонова с президентом некоммерческого партнерства РУССОФТ Валентином Макаровым.

Максим Тихонов: Валентин, одна из ключевых тем, которая поднималась экспертами на форуме «GIS Days» в Петербурге, – это импортозамещение в IT. Насколько сегодня, на ваш взгляд, отрасль к этому готова? Какие возникают сложности?

Валентин Макаров: Действительно, конференция очень представительная. Здорово, что большое количество тех, кто не понаслышке понимает важность функционирования систем, понимает трудности, с которыми сталкивается предприятие при проведении импортозамещения. Надо понимать, что они отвечают за непрерывное и гарантированное выполнение функционала, который возложен на эти системы. Иначе будут останавливаться поезда, электростанции. Для них импортозамещение – это настоящий вызов.

У них всё работает, всё нормально, к ним приходят инженеры, говорят, что мы вам поставим свой софт или своё железо, которое заместит то, что вы делаете. На самом деле, в IT-системе невозможно взять кусок из реестра отечественного софта, из шкафа, в котором много разных палочек, и заместить в существующей IT-системе. Это гарантированно нарушит работу системы. Чтобы кусок, взятый с полки, работал, надо, чтобы он был совместим со всем тем, что есть в этой системе. Нужно его оттестировать, доработать. Это процесс технологический, который нужно произвести. Потребуются время, люди и деньги. Этот вызов не может быть жёстким требованием: «Вы должны заместить, и нас не интересует, как вы это будете делать».

Максим Тихонов: Насколько я понимаю, и законодательство у нас не особенно дружелюбно в плане IT?

Валентин Макаров: Большие сложности в том, что они должны следовать законам, которые определяют процесс закупки IT-систем, которые говорят, что есть целевое использование. А есть нецелевое использование: если вы раньше времени что-то заместите, окажется, что вы нарушили законодательство, и будете сидеть в тюрьме. Много разных бюрократических вещей, которые не позволяют сделать это по щелчку пальцев.

Максим Тихонов: Какой выход из этого замкнутого круга?

Валентин Макаров: Как нужно было бы сделать с самого начала? Нужно было бы приоритизировать риски, связанные с информационной безопасностью. Мы не можем всё заместить, это очень дорого, долго и неправильно. Нужны приоритеты: что является наиболее опасным с точки зрения информационной безопасности и технологического суверенитета. Из этой приоритизации выбрать наиболее критичные. По этим направлениям взять из государства небольшие финансовые средства, потому что они всё равно нужны. В компаниях с госучастием бюджет расписан. Приглашаются потенциальные исполнители и вместе с ними формируется консорциум, который должен на месте изучить, как функционирует существующая система, и что нужно сделать, чтобы заместить критические блоки. И такой консорциум с этими деньгами и собственным софинансированием должен в течение какого-то времени провести эту работу внутри компании. А если компания представляет сегмент экономики, то решение, которое будет работать в этой компании, вполне логично, будет работать и в аналогичной компаниях этого сегмента. Таким образом, можно сгенерировать разработку замещающего продукта.

Максим Тихонов: Здесь самое важное: на ваш взгляд, понимают ли чиновники, что нужно менять подход?

Валентин Макаров: В декабре позапрошлого года изменилось правительство. Пришёл премьер-министр, который очень хорошо знает, что такое «программное обеспечение». Он же был руководителем компьютерного клуба. Он хорошо знает всё сообщество IT-шников. Поэтому у нас возникла надежда, которая была реализована. Большей частью это связано с изменениями законодательства, которое позволило индустрии быстро развиваться и гарантированно бессрочно пользоваться льготами. Это очень здорово. Это, конечно, большой шаг для того, чтобы изменить отношение к импортозамещению.

Максим Тихонов: Что с кадрами? Если сейчас всё запустится, достаточно ли сегодня людей, способных эту работу выполнять?

Валентин Макаров: Есть кадры, их можно разделить на две части. Первая часть – это кадры, которые разрабатывают новые решения. Кадры очень высокого качества. Только что прошёл финал чемпионата мира по программированию, в котором четыре золотые медали, три из которых достались российских университетам. Качество высокое.

Количество объективно ограничено, во-первых, нашим населением. Во-вторых тем, что система подготовки кадров в университетах так сделана, что она не очень поровну распределена по территории Российской Федерации. Даже в одном и том же городе, прекрасный вуз, в котором есть кафедры, которые готовят лучших в мире программистов, а рядом есть другие вузы, которые готовят таких людей, которые после окончания вуза не могут работать в IT-сфере. Это очень большое количество, примерно 20%. Вот что плохо. Мы должны поддерживать вузы, которые готовят этих специалистов, и им отдавать в управление тех, кто не может готовить. Мы же поддерживаем вузы, которые ничего не готовят, но получают места, оплачиваемые из государственного бюджета, и продолжают так жить.

Вторая часть людей, которая нам нужна обязательно, это пользователи. Их должно быть очень много. Они должны понимать технологии, которые готовят самые крутые программисты. Нужна массовая переподготовка, повышение квалификации потенциальных пользователей технологий.