КИРИЛЛ СОКОЛОВ: Туристические компании призывают Смольный не вводить локдаун

В 2020 году из-за «коронавирусных» ограничений туристический рынок Петербурга потерял около 250 млрд рублей. Активную деятельность ведут не более 70% компаний. Сложнее всего обстоят дела у игроков, которые занимаются въездным туризмом. В целом, согласно оценкам, поддержка компенсировала примерно 20% убытков. Какие меры должно предпринять государство, чтобы спасти отрасль? Где сегодня отдыхают петербуржцы? Что не так с туристическим кешбэком? И какие возможности для путешественников открываются благодаря кампании «Две столицы – миллион впечатлений», которую запустили власти Москвы и Петербурга? Ответы на ключевые вопросы в интервью шеф-редактора Business FM Петербург Максима Морозова с директором Лиги туроператоров Петербурга Кириллом Соколовым:

Максим Морозов: В студии Максим Морозов, сегодня я рад приветствовать директора Лиги туроператоров Петербурга Кирилла Соколова. Кирилл, здравствуйте.

Кирилл Соколов: Добрый день, Максим.

Максим Морозов: Во сколько петербургские туроператоры оценивают потери, которые они вынужденно несут из-за «коронавирусных» ограничений?

Кирилл Соколов: Мы оцениваем потери не туроператоров, мы оцениваем потери всего туристического рынка.

Максим Морозов: Под которым вы понимаете что?

Кирилл Соколов: Это гостиницы, транспорт, речные перевозки, доля выручки кафе и ресторанов, гиды, музеи, объекты показа, вся инфраструктура. Эти потери мы оцениваем примерно в 250 млрд. рублей в 2020 году.

Максим Морозов: И плюс половина 2021 года. На какое-то время было послабление до наступления так называемой «третьей волны» – смогли немножко восстановиться?

Кирилл Соколов: В принципе, да, но нужно разделять сферы туризма. Компании, которые занимаются внутренним туризмом, легче переносят эти сложности. А, например, въездной туризм практически на полном стопе, этим компаниям сейчас наиболее тяжело. До недавнего времени с выездным туризмом тоже все было очень сложно.

Максим Морозов: Сколько компаний, оценочно, ушло с рынка за 2020 и начало 2021 года?

Кирилл Соколов: Громких уходов не было и нет. Есть компании, которые заморозили свою деятельность, выполнив обязательства перед клиентами, или находятся в процессе выполнения этих обязательств. Будем смотреть, как ситуация будет дальше развиваться.

Максим Морозов: То есть они остаются в реестре, только спящими, не ведут активную хозяйственную деятельность.

Кирилл Соколов: Совершенно верно.

Максим Морозов: Сколько таких?

Кирилл Соколов: Если мы говорим, например, о рынке въездного туризма в Петербург, то, наверное, можно говорить где-то о 100 компаниях, которые занимались исключительно въездным туризмом в Петербурге. Деятельность этих компаний практически на полном стопе. Я думаю, что активную деятельность сейчас ведет где-то 60-70% туроператоров в сравнении с 2019 годом.

Максим Морозов: И вот эти 60-70% в какой мере работают, насколько они загружены по сравнению с доковидным периодом?

Кирилл Соколов: Если мы сравниваем с 2019 годом, то по внутреннему туризму мы можем выйти по итогам года на объем в 60-80% от 2019 года. Это то, что касается внутреннего туризма. Въездной туризм по-прежнему ноль или около ноля, выездной туризм – посмотрим, потому что сейчас пока непонятно, ситуация меняется ежедневно. По выездному туризму нужно будет чуть позже подводить итоги.

Максим Морозов: Какой горизонт планирования сейчас в среднестатистической туркомпании?

Кирилл Соколов: Естественно, очень серьезно снизилась глубина бронирования. Панируем, но если раньше мы планировали в рамках трех сценариев, то сейчас у нас пять-шесть сценариев, от самого негативного до максимально позитивного.

Максим Морозов: Из 60-70% компаний, которые остались на плаву, сколько из них остались на плаву благодаря господдержке?

Кирилл Соколов: Господдержка, конечно, была в 2020 году, но была минимальна.

Максим Морозов: Что удалось получить?

Кирилл Соколов: Это выплаты в мае и июне по 12 130 рублей на человека, это займы и кредиты на определенных условиях – с условием сохранения штата, минимальных зарплат и так далее. Но если говорить в цифрах, то при самом удачном раскладе, если компании удалось получить ее в максимальном объеме, господдержка закрыла не более 20% убытков 2020 года.

Максим Морозов: И только у тех, кто смог соответствовать всем критериям. Нужно было быть в реестре МСП плюс еще ряд критериев.

Кирилл Соколов: Соответствующие ОКВЭДы. Попадали те компании, которые не провели сокращения в марте. Там было довольно много условий. Конечно, туристическая отрасль – это самая пострадавшая отрасль. Я напомню, что мы не работали с марта по август, пять месяцев, и потом с ноября по февраль, еще четыре месяца. По сути девять месяцев локдауна. И мы все-таки ожидали, что на федеральном уровне будет поддержка, близкая к той поддержке, которую получают наши коллеги в Европе. В зависимости от страны и от условий государство выплачивает сотруднику 60-90% среднегодовой зарплаты, и дополнительные выплаты собственнику бизнеса на операционные расходы, на аренду и так далее.

Максим Морозов: В некоторых отраслях выяснилось, что компании фактически ведут деятельность, которая не соответствует ОКВЭДу. И поэтому, в частности, многие не могли получить помощь: ОКВЭД не попадал в список наиболее пострадавших. Насколько было это попадание среди туркомпаний?

Кирилл Соколов: Наверное, на 90%, потому что уже за несколько лет до 2020 года всех активно призывали привести ОКВЭДы в соответствие с деятельностью, и все-таки большинство туроператорских компаний это сделало.

Максим Морозов: В чем заключается предложение туркомпаний по господдержке, что необходимо сейчас?

Кирилл Соколов: Я могу сказать, что мы предлагали в 2020 году. В 2020 году мы предлагали, во-первых, обнулить налоги на УСН и либо сократить, либо обнулить страховые пенсионные взносы. К сожалению, это в 2020 году не было сделано, мы заплатили по полной программе и налог УСН, по сути, налог с убытка, в полной мере платили все страховые и пенсионные взносы. Также шел разговор о прямых выплатах сотрудникам, этого тоже не было. На региональном уровне сработало для отельеров, были послабления по налогу на имущество, по налогу на землю. Аренда. Спасибо, но это минимальнейшие суммы. Кто получил все по максимуму – это не более 20% от убытков 2020 года.

Максим Морозов: С чем вы связываете, почему государство декларирует, что туристическая отрасль, индустрия гостеприимства действительно одна из наиболее пострадавших отраслей, тем не менее, поддержка символическая?

Кирилл Соколов: Мне сложно сказать.

Максим Морозов: Наверное, вам доверяют и считают, что вы сами выкарабкаетесь, или у вас сверхприбыли и кажется, что накоплена такая жировая прослойка, что сами выживете?

Кирилл Соколов: Нет, как раз маржинальность туристического бизнеса очень низкая, 1-3%. Большинство туркомпаний работают на обороте.

Максим Морозов: По поводу пожеланий.

Кирилл Соколов: Если мы говорим про этот год, с учетом того, что в 2020 году мы получили далеко не все, что, на наш взгляд, должны были получить в качестве компенсации от государства, в 2021 году мы уже особенно не строим иллюзий по поводу какой-то помощи. Мы, скорее, призываем федеральные власти и власти Петербурга все-таки не вводить локдаун, не закрывать бизнес, а дать нам работать. Потому что уже понятно, что закрытие бизнеса никаким образом не влияет на остановку волн пандемии.

Максим Морозов: Работает общественный транспорт, этого достаточно.

Кирилл Соколов: Да. Мы можем посмотреть на Европу: все было закрыто, но «третья волна» была, люди болели и умирали. Будут закрыты рестораны, будут запрещены экскурсии – от этого пандемия не закончится. Закончится она от вакцинирования, от масок, от соблюдения правил, от дезинфекции.

Максим Морозов: Что с кадрами? Рестораторы говорят, что после локдауна просто не собрать официантов и линейный персонал. Много молодежи, она разъехалась либо по своим городам, откуда они приехали, либо нашли другую занятость. И сейчас дефицит. Что с кадрами в турбизнесе?

Кирилл Соколов: Это одна из самых серьезных проблем в туристическом бизнесе. Мы все-таки здесь в большей степени говорим не про линейный персонал. Для того, чтобы вырос профессиональный сотрудник туркомпании, требуется три-пять лет. Конечно, туристическая отрасль потеряла многих профессионалов, которые ушли в другие отрасли.

Максим Морозов: Минус сколько?

Кирилл Соколов: Я оцениваю в минус 50%. Половина профессионалов ушла в другие отрасли, не факт, что они вернутся в нашу нестабильную отрасль. Плюс, надо не забывать про гидов-переводчиков – это наши коллеги, которые уже почти 1,5 года без работы. Кому-то больше повезло, он ушел в сферу образования, кто-то ушел работать в сферу недвижимости, а кто-то д сих пор без работы. И не факт, что люди вернутся в профессию.

Максим Морозов: Из туристических фирм куда уходят сотрудники?

Кирилл Соколов: В разные отрасли: продажи, организация, административный персонал, все, что угодно. Очень обидно терять кадры, такие же сложности возникают, например, с водителями туристического транспорта, многие ушли в другие отрасли. Сейчас мы сталкиваемся с тем, что автобусы есть, а некому сесть за руль.

Максим Морозов: Рестораторы говорят еще об одной проблеме: оставшиеся сотрудники стали более требовательными к работодателю. Потому что они понимают, что работодатель от них зависит. Если в коллективе минус 50%, то каждый по-другому оценивает свой труд, в том числе материально. Есть ли такая проблема?

Кирилл Соколов: Сложно общую картину нарисовать, наверное, в каждой компании по-своему, и зависит от того, как компания вела себя в пандемию, поддерживала сотрудников или нет.

Максим Морозов: Какая вилка по числу сотрудников в туристических компаниях и у туристических операторов в Петербурге? Наверное, от одного-двух человек, а-ля семейная компания – и до скольки человек?

Кирилл Соколов: До 50-ти. Самые крупные компании – это 50-60 человек.

Максим Морозов: Средняя численность средней туркомпании?

Кирилл Соколов: Средняя медианная, наверное, 8-10 человек.

Максим Морозов: Такой типичный малый бизнес.

Кирилл Соколов: Да, и где-то даже ближе к микробизнесу.

Максим Морозов: Поговорим о выездном туризме – какие направления выездного туризма были наиболее востребованы у петербуржцев весной и в начале 2021 года, когда казалось, что мы немножко выдохнули?

Кирилл Соколов: Только казалось, потому что в принципе большинство направлений было закрыто. Закрылась Турция.

Максим Морозов: Турция то открывается, то закрывается, такое волатильное направление, политизированное.

Кирилл Соколов: Наиболее стабильно было на направлении ОАЭ, хотя не так давно эмират Абу-Даби закрылся, ввел 10-дневный карантин для туристов. В тот период можно назвать лидером Эмираты. А если говорить про ситуацию сейчас, с открытием Турции и Кипра… Если мы вспоминаем май: 85% бронирования был внутренний туризм и только 15% выездной. Сейчас ситуация уравнялась, примерно 50% выездной международный туризм и 50% внутренний туризм. В лидерах, конечно, Турция. Из выездного объема – на уровне 80%.

Максим Морозов: А Танзания выстрелила или нет?

Кирилл Соколов: Танзания по-прежнему закрыта.

Максим Морозов: Она была открыта, когда многие были закрыты.

Кирилл Соколов: В то время она, конечно, выстрелила.

Максим Морозов: Люди были готовы потратить больше сотни тысяч за тур?

Кирилл Соколов: Да, потому что в тот момент это была единственная открытая страна.

Максим Морозов: Какие страны менее требовательны и более лояльны в части соблюдения эпидемиологических мер к российским туристам? Я знаю, что в Мексике даже не требовали ПЦР-тест, Абхазия, по-моему, не запрашивает документы.

Кирилл Соколов: Я бы сейчас назвал наиболее лояльными Турцию и Кипр. Они признают «Спутник», достаточно сертификата о вакцинации по приезду. Что касается других стран, направлений – ситуация меняется в ежедневном режиме, очень сложно самостоятельно ориентироваться. В принципе мы это почувствовали уже и в том, что многие туристы, которые несколько лет назад уходили в самостоятельное плавание, начинали путешествовать самостоятельно – стали возвращаться в туристические компании.

Максим Морозов: Вам на руку, кстати. Не было бы счастья, да несчастье помогло.

Кирилл Соколов: Нам это, безусловно, на руку. И, честно говоря, я рекомендую завести себе хорошего турагента, который помогал бы разбираться во всех этих хитросплетениях законов. Потому что ситуация меняется каждый день.

Максим Морозов: С какими проблемами сталкиваются индивидуальные путешественники за границей, если не пользуются услугами туркомпаний, а самостоятельно отправляются?

Кирилл Соколов: Наверное, основная сложность – это постоянные изменения. Сегодня ты вылетаешь по одним правилам, завтра правила меняются.

Максим Морозов: Можно просто застрять в стране.

Кирилл Соколов: Да. Все-таки, возвращаясь к профессиональной информации, у турагентств есть определенные инсайды, инструменты. Турист более защищен, если он обращается к профессионалам.

Максим Морозов: Как вы оцениваете приток к туркомпаниям – сейчас очень сложно говорить, потому что в целом рынок упал серьезно, но если в долях – приток людей, которые раньше летали самостоятельно, а теперь обращаются к туркомпаниям?

Кирилл Соколов: Очень сложно сказать. Если в 2019 году организованного и самостоятельного туризма было примерно 50/50, то сейчас, наверное, я буду говорить о цифрах 60-65% организованного и 35-40% самостоятельного.

Максим Морозов: Примерно плюс 15%.

Кирилл Соколов: Да.

Максим Морозов: Смог ли внутренний туризм компенсировать закрытие внешних направлений?

Кирилл Соколов: Нет, конечно, потому что если мы говорим про въездной туризм в Петербург, 50% въездных туристов в Петербурге – это иностранные туристы. Естественно, двукратного роста российских туристов просто не может быть. Хорошим результатом будет, если мы выйдем на 80-90% российских туристов от 2019 года. Если мы говорим про отдых, у нас, к сожалению, ограниченные возможности: Черное море, ограниченные возможности курортов.

Максим Морозов: Но это для тех, кто хочет отдохнуть на пляже. Ведь есть Байкал, Алтай и так далее.

Кирилл Соколов: Да, но все-таки для россиян, с учетом того, что у нас большая часть населения живет в суровом климате, отдых на море – это первая поездка в год. Экскурсионный, приключенческий туризм – это вторая, а то и третья поездка. К сожалению, не у всех есть финансы и не все россияне могут позволить себе два или три отпуска. Один – почти все, и это море.

Максим Морозов: Некоторые смеются, что не каждый россиянин может себе позволить внутрироссийский курорт или внутрироссийское путешествие, потому что даже на фоне пандемии в Турцию можно было очень бюджетно слетать. Как менялась ценовая политика на внутрироссийских маршрутах?

Кирилл Соколов: В этом сезоне очень высокие цены в Краснодарском крае и в Крыму. В отсутствие конкуренции, естественно, ценники взлетели.

Максим Морозов: Плюс сколько процентов к базовому ценнику?

Кирилл Соколов: Сложно сказать, зависит от конкретных баз отдыха. Давайте скажем, что 15-50% к 2019 году. Наверное, наибольшее повышение цен было на качественные варианты размещения, отели 4-5*, на отели по системе «все включено», отели со своими пляжами.

Максим Морозов: Что выстрелило, кроме Черноморского и Азовского побережья?

Кирилл Соколов: Очень популярна Карелия, и это топ уже с июля-августа 2020 года, и Карелия продолжает оставаться в топе. Это Калининград. Как всегда, очень хорошие позиции у Казани, у Татарстана, потому что это регион, где ограничения были минимальными. Это первый регион, который открылся для туристов, если не ошибаюсь, 4 июня 2020 года, когда Татарстан уже начал принимать туристов. Я напомню, что Петербург начал принимать только 27 июля, один из последних. Конечно, Кавказ, вес наш Северный Кавказ – это сейчас хит продаж: экскурсионные туры, пешие треккинговые, конные, на джипах, классические. И наши дальние направления – и Байкал, и Алтай, Сахалин и Камчатка.

Максим Морозов: Почувствовали ли петербургские операторы въездного туризма бум среди российских же путешественников – из Москвы, других регионов? В денежном выражении ощутили плюс?

Кирилл Соколов: Никакого роста по сравнению с 2019 годом нет. Хорошим результатом 2021 года будет, если мы выйдем на 80% внутренних туристов в Петербурге от 2019 года.

Максим Морозов: Это по деньгам либо по числу туристов?

Кирилл Соколов: И по деньгам, и по числу, близкие цифры. Из тенденций, наверное, и августа 2020 года, и 2021 года – это по-прежнему очень большая доля московских туристов. Около 40% гостей, приезжающих к нам – это москвичи. Но отсюда и проблема в том, что гости из Москвы – это в основном гости выходного дня. Соответственно, загрузка в отелях, загрузка инфраструктуры с пятницы по воскресенье, а с воскресенья по пятницу, к сожалению, загрузка оставляет желать лучшего.

Максим Морозов: Как участники рынка оценивают эффективность туристического кешбэка? Все поддерживают программу, и спасибо, что ее продлили до конца года. Но один из операторов местного курорта писал, что деньги нужно внести до конца июля, а использовать их можно до конца 2021 года, то есть в ноябре либо в декабре. Кто поедет?

Кирилл Соколов: Надо сказать про завершившийся, третий этап кешбэка. 90% бронирований на май-июнь были сделаны с использованием кешбэка. Поэтому я оцениваю эту акцию исключительно положительно. Это очень крутая поддержка не только туротрасли, а вообще населения России. Потому что когда ты получаешь 20% кешбэка за свой отдых – это очень ощутимая, приличная сумма. Причем, кешбэк выплачивается не только с наземного обслуживания, но и с авиабилетов, с железнодорожных билетов.

Максим Морозов: Есть ограничения по сумме.

Кирилл Соколов: Да, не более 20 тыс. Соответственно, это для путевок не более 100 тыс. на человека. Но, в принципе, 99% туров по России вписывается в бюджет в 100 тыс. на человека. А что касается четвертого этапа кешбэка: с одной стороны – да, вроде бы такие жесткие условия, до 31 июля нужно приобрести тур с датой начала не раньше 1 октября. То есть действует с 1 октября по 24 декабря.

Максим Морозов: Где логика? Я понимаю, если мы говорим о Краснодарском крае, бархатный сезон, может быть еще можно хорошо провести время. Но если говорить о Ленинградской области, о Карелии, о Петербурге, октябрь, ноябрь – кто поедет?

Кирилл Соколов: Изначально акция кешбэка от Ростуризма организовывалась для стимулирования спроса именно в низкий сезон.

Максим Морозов: Чтобы сгладить сезонность.

Кирилл Соколов: Да. И то, что в третьем этапе сюда попал май-июнь – это на самом деле большая удача для Петербурга и для некоторых других экскурсионных направлений. Изначально июль-август и не должен был никогда входить в кешбэк, потому что подразумевается, что июль и август – это сезон по всем направлениям, туристы едут и так. И это было бы так, если бы не ограничения. Это как раз возможность подгрузить низкий сезон. Есть туристы, которые с сентября переносятся на октябрь именно чтобы получить кешбэк. Во-первых, с 1 октября цены уже ниже, чем в сентябре, и плюс еще кешбэк. То есть там получается двойная выгода. А в принципе в Петербурге до 17 октября летний сезон, фонтаны Петергофа работают, кораблики ходят, и у нас прекрасная золотая осень в наших замечательных парках.

Максим Морозов: И музеи, театры.

Кирилл Соколов: Да. И, возможно, в октябре даже лучше приехать в Петербург, чем в такую жару, как сейчас. Если ты приезжаешь знакомиться с музеями.

Максим Морозов: Фонд ЦСР «Северо-Запад» разработал стратегию развития туристической отрасли Петербурга с учетом вызова пандемии. Я знаю, что вы тоже принимали участие, консультировали. В исследовании говорится, что по итогам 2021 года Петербург могут посетить 3,5-5 млн туристов. Оптимистичные цифры. При каких условиях могут реализоваться планы? И о приоритетах этой программы хотел бы поговорить.

Кирилл Соколов: Да, я бы, наверное, назвал цифры чуть ниже, где-то 3-4 млн. Но это будет зависеть от ограничений, которые будут или не будут вводиться, и от того, какой пиар мы будем делать туризму в Петербурге на федеральном уровне. Я просто приведу пример, когда был объявлен туристический локдаун в Петербурге с 3 декабря до середины января, мы 1,5 месяца никак не работали. С 15 января мы возобновили работу, у нас практически все уже работало, но вся Россия думала, что Петербург по-прежнему закрыт.

Максим Морозов: Просто дефицит актуальной информации.

Кирилл Соколов: Да, и только к концу марта всему туристическому бизнесу удалось с этой волной справиться. Нам два месяца понадобилось на то, чтобы объяснить россиянам, что в Петербург можно ехать, мы открылись. С февраля, когда еще в большинстве регионов в музеях группы были по пять человек, у нас уже в большинстве музеев группы были по 20 человек. Но тогда, 3 декабря объявили, что мы закрылись, а то, что мы открылись, никто не объявил.

Максим Морозов: Кстати, сейчас задумались над этим? Отдельно поговорим о программе «Две столицы», о взаимодействии Петербурга и Москвы, но ведь маркетинговое продвижение должно быть не только в двух городах. В других регионах кто должен этим заниматься? Чтобы условно в Тюмени узнали, что Петербург уже открылся.

Кирилл Соколов: В первую очередь, всеми такими маркетинговыми активностями региона должен заниматься комитет по развитию туризма и туристско-информационное бюро с подключением профессионалов.

Максим Морозов: Сейчас они этим занимаются, есть программа? Реклама Петербурга в регионах?

Кирилл Соколов: Конечно. Сейчас как раз разрабатываются маршруты осенних роуд-шоу по городам России. Это мероприятия, направленные на привлечение в первую очередь профессиональной публики, то есть региональных туроператоров и турагентств. Реклама туров в Петербург и самого Петербурга как направления.

Максим Морозов: Работа ведется через туроператоров?

Кирилл Соколов: Да. Там целый комплекс.

Максим Морозов: Мне кажется, что эффективно было бы на главной площади небольшого города повесить баннер «Петербург открыт, сняты коронавирусные ограничения, ждем вас!»

Кирилл Соколов: Да. В этом направлении тоже работа ведется, может быть, не так быстро, как нам бы хотелось. Такая взаимная реклама между регионами, чтобы в Петербурге рекламировалась Тюмень, а в Тюмени Петербург – это, конечно, тоже рабочая схема, и мы надеемся, что это будет.