Евгений Вышенков: Посоветовал бы Ебралидзе подумать, как получить условный срок

Максим Тихонов: Евгений, если претензии возникли ещё в 2016 году, почему, на ваш взгляд, дело появилось только сейчас?

Евгений Вышенков: Во-первых, надо хотя бы на одну минуту вспомнить обстоятельства. «АСВ» не находит трёх миллиардов рублей. В результате исследований появляется версия о том, что в правлении работает некий председатель правления – Дыгов, а у него родной брат, который как бы отвечает за кассу. Родной брат немножко не в себе, стоит на психиатрическом учёте. Поэтому каким-то непонятным образом он просто взял эти деньги и куда-то унёс. Но так как у него некоторое помутнение в голове, зафиксированное медиками, то он просто не помнит, куда он это дел. Но дальше-то комментировать не надо. Дальше, как вы правильно сказали, надо спросить: «Что с 2016 года происходило?»

Я бы так сказал. Дело в том, что Ебралидзе, мы понимаем, непростой человек, с серьёзной биографией, с серьёзными связями. И на тот момент у него был ресурс. За эти годы, если посмотреть различные деловые новости, мы увидим, что у Ебралидзе начинается много проблем: и с претензиями от таможенных органов, с различными банкротствами и так далее. И с банками, «ВЭБ», банк «Санкт-Петербург». Таким образом, мы можем констатировать, что финансового могущества и ресурса становятся всё меньше и меньше. Понижение одного и усиление претензий «АСВ» поставило на этой истории, так скажем, процессуальный крест.

Максим Тихонов: Как вам видится развитие этой истории?

Евгений Вышенков: Для того чтобы решить этот финансовый вопрос, я думаю, что нужно Ебралидзе взять, как минимум три миллиарда рублей, положить их на место, говоря образно. А если мы посмотрим его финансовое состояние, увидим, что их у него нет. И навряд ли найдётся товарищ, который скажет: «Алик, я за тебя положу». Поэтому, при всём уважении к Ебралидзе, я бы ему посоветовал, если бы сидел с ним сейчас, пил кофе: «Алик, думай о том, как получить условно».