Эксперты оценили предложение Валентины Матвиенко защитить законом чистоту русского языка

Для усиления эффекта и глубокого осознания непростой лингвистической ситуации в стране Валентина Матвиенко на пленарном заседании Совфеда даже процитировала стихотворение, которое наглядно показывает, как русский язык засоряют заимствованные слова:

«А у нас тут воркшоп, а у вас? Агрится на нас наш клон за фриланс. А у нас тут бебиситтер хайпанула, не то слово».

Эти нетленные строки, оказывается, взяты из словаря «Говорим по-русски», который выпустили специально для того, чтобы к каждому термину из иностранных языков подобрать русский аналог. То есть, не воркшоп – а учебное занятие, не агрится – а злится, а бейбиситтер, то есть, простите, няня, не хайпанула, а просто подняла шумиху.

Инициатива по сбережению родной речи, конечно, совершенно не новая, периодически всплывающая в моменты обострений и подъема патриотических настроений. Однако, многие специалисты давно уже относятся к ней скептически. Например, вице-спикер Законодательного собрания Петербурга, бывший декан факультета журналистики СПбГУ Марина Шишкина убеждена, что законодательное регулирование такого тонкого вопроса – это иллюзия:

Вице-спикер Законодательного собрания Санкт-Петербурга Марина Шишкина Судьба у слова такова – если оно приживется, значит оно приживется, вне зависимости от того, нравится нам слово «коворкинг» или нет. Ну вот оно прижилось, потому раньше у нас такого явления не было. Давайте назовем это «место или массовое пространство для индивидуальных занятий каких-то людей» - ну это же смешно, ну есть же «коворкинг»! Вот не было слова «маркетинг», потому что у нас была плановая экономика, и мы по-другому совершенно строили экономические процессы, а потом, когда я появилась рыночная экономика, без этого понятия, связанного с исследовательской частью рынка нам не обойтись. Поэтому как запретить людям говорить слово «маркетинг»? В чем будет запрет? Его в тюрьму посадят, ему штраф выпишут, с ним общаться и дружить не будут? Скажите мне, кто это запретит?

Солидарны с представителями петербургской законодательной власти и участники городского научного лингвистического сообщества – любые официальные запреты в отношении языка неэффективны. Более того, специалисты напоминают о том, что первые иностранные заимствования в русский язык ввел император Петр Великий, 350-летний юбилей которого по всей стране отметили совсем недавно. И тогда общество тоже сопротивлялось, но в итоге отдельные слова прижились настолько, что мало какой русский сейчас знает, что слово «зонтик» - это голландское «zondec», а вовсе не производное от слова «зонт» с добавлением суффикса. Поэтому проблемой, по мнению экспертов, должны заниматься точно не в Госдуме и правительстве. А отдать ее нужно на откуп лингвистам, ну или хотя бы очень внимательно прислушиваться к их мнению. Об этом рассуждает доктор филологических наук, профессор СПбГУ Валерий Мокиенко:

Доктор филологических наук, профессор СПбГУ Валерий Мокиенко Я помню, один мой коллега очень ретиво боролся против слова «компьютер», в качестве замены предложил «счетную машину». Мне кажется, что без объективных рекомендаций лингвистов, борьба просто будет приобретать хаотические формы, и начнут запрещать и то, чего не нужно было запрещать – например, всякие полезные вещи, типа «бутерброда» или «бифштекса», за которые, в общем-то, выступал наш Александр Сергеевич Пушкин.

Напомним, в конец мая в правительстве выступали с другой интересной инициативой в области лингвистики. Министр просвещения Сергей Кравцов в рамках разработки нового проекта правил русской орфографии предложил писать слово «Бог» с заглавной буквы. Решения по этому предложению пока не принято.